Реинкарнация Тьмы
Шрифт:
— Мы — противостоим Тьме, — устало воспроизвожу заученную фразу.
— Пфф-пфф-пфф Тьме! — передразнивает Рино, — Сколько пафоса! А что в итоге? Разрушения, жертвы, беспорядки! И все за государственный счет.
Я молчу, опустив глаза. Канцлер смотрит на меня осуждающим взглядом. Ну пристыдил, так пристыдил!
— Ладно, — говорит он, наконец, — Скажи-ка мне вот что. Какого черта вы забыли в Фрайберге?
— Фрайберг? Там Ян Крюгер живет, у него небольшая ферма возле города.
— Хочешь сказать, вы просто навещали
— Ну да!
— И ничего не знали о беспорядках на фабрике?
— Ничего!
— И не имеете никакого отношения к последовавшим волнениям?
Тут я уже не мог ответить так однозначно, поэтому пришлось выразительно промолчать.
— Ясно... — тон канцлера точно передает, какого невысокого он обо мне мнения, — Рассказывай. Все, как есть.
Я тру глаза руками и вглядываясь в собеседника.
— Фрайберг, значит...
Глава №2. Пенсионер
Где та молодая шпана,Что сотрет нас с лица земли?
— Ну и какого черта мы забыли в этом Фрайберге? — Хельга изобразила негодование, скорчив смешную рожицу, отчего ее нос, и без того курносый, задрался вверх еще больше.
— Там живет лучший в мире стрелок, — ответил я с улыбкой, — А по совместительству — наш большой друг Ян Крюгер.
— Пфф! — девушка недовольно фыркнула, — А я думала, что Марио лучший в мире!
— Ну, в данный момент точно нет, — субъект обсуждения грустно покачал головой.
Он поднял свою правую руку, давая всем возможность рассмотреть гипс, аккуратно наложенный на ладонь.
— С кем подрался? — поинтересовалась Анжела с легкой заинтересованностью.
— О! Это замечательная в своей глупости и очень поучительная история! — Стрелок умело нагнетал интерес.
— Ну, порадуй нас хоть этим! — Хельга показательно захлопала в ладоши.
Разговор проходил на борту пассажирского дирижабля, за богато накрытым столом. Лететь предстояло еще около часа, заняться всем, кроме Григория, было решительно нечем. Химик же коротал время, читая газету «Вестник Пруссии», не особо прислушиваясь к разговору.
— Иду я вчера, значит, домой, никого не трогаю, — начал Марио, и это уже вызвало усмешки на лицах слушателей, поскольку именно таким образом он начинал все свои замечательные истории.
— Идти оказалось далеко, такси ловить мне было лень, а тут, откуда ни возьмись, остановка омнибусов. Ну я и решил — проедусь общественным транспортом!
— Завораживающая завязка, — Хельга схватилась за щеки с утрированным удивлением.
— Зашел я в омнибус, оплатил проезд, сел, еду, — продолжал Стрелок как ни в чем ни бывало, — И на одной из остановок заходит народ — целая толпа. Набились в салон, как бочки в сельди!
— Ох, а ведь это только присказка! Сказка-то еще и не началась... —
— Сижу я, смотрю — рядом стоит девушка. Молодая, симпатичная, вся из себя такая... — Марио помахал руками, показывая какая, — Серьезная! Брючки узкие, пиджачок, короткая стрижка, и, знаете, усталая вся, расстроенная чем-то.
— И?! — подбодрила рассказчика Хельга.
— Ну я встал — садитесь, говорю, девушка! А она мне — с чего это вы мне место уступаете?! Думаете, говорит, если я девушка, то уже постоять не могу?
— Т-а-а-а-к, — протянул я, — Кажется, я начинаю догадываться, чем все кончится.
— Я ей отвечаю: так мол и так, правила вежливости, джентльмены должны уступать места дамам. А она как завопит! Вы решили, мол, что если у меня между ног нет торчащего органа, то я хуже вас! Что, мол, я — неполноценная! И нуждаюсь в постоянной заботе и контроле якобы высшего существа!
Девушки в голос засмеялись, я с трудом сдерживал хохот. Григорий, заинтересовавшись, отложил газету и ждал, чем же закончится рассказ.
— Я к ней со всем почтением — извините, мол, и в мыслях не было вас обидеть! Успокойтесь, говорю, девушка — да куда там! Завопила пуще прежнего! Теперь, кричит, еще и извиняетесь! А стали бы вы извиняться, если бы перед вами стоял мужик?! Ну, я задумался — нет, не стал бы. Да и мужик бы точно не начал нести такую ахинею!
— Дальше, дальше рассказывай! — Хельга ткнула в Марио пальцем.
— В общем, совсем она из ума выжила, обзываться начала. Пес ты, кричит, шелудивый, мужлан, шовинистическая свинья и еще всякое обидное. Веди, мол, себя со мной, как с равной! Представь, что перед тобой мужик стоит, и разговаривай, как с мужиком!
— Ну и чем все закончилось? — не выдержал Григорий.
— Чем-чем. Как она и сказала, представил я, что передо мной мужик. Ну и... — Марио сокрушенно пожал плечами, — Вышли мы с ней из омнибуса и поехали в разные стороны: она в один травмпункт с трещиной в челюсти, а я в другой вот с этим, — он опять покрутил перед глазами загипсованную руку.
Окончание рассказа сопровождалось взрывом искреннего хохота. Который усилился еще больше, когда Марио, сделав заговорщицкий вид, добавил:
— А адресок-то я, все же, у нее записал!
Стрелок с довольным видом откинулся на спинку кресла, наслаждаясь произведенным эффектом.
— Дамы и господа! — к нашему столу подошел стюард, — Я вынужден попросить вас вести себя потише, вы мешаете отдыхать другим пассажирам!
— Извините, мы больше не будем! — выдавила из себя Хельга, перебарывая смех и утирая выступившие от него слезинки.
Мне было очень хорошо. Впервые за долгое время все дела улетучились, на улице припекало жаркое летнее солнце, на небе — ни единого облачка. Настроение — великолепное, под стать погоде. Рядом друзья, и мы летим не на очередное задание, а на отдых.