Река Джима
Шрифт:
При этих словах М'eарана пролила напиток на стойку.
— Так нечестно.
— Потому что я попал в яблочко?
— Нет. — Она вытерла пятно краем одежды. — Потому что не стоило вспоминать.
Она протянула стакан Доновану. Человек со шрамами поднял его, словно для тоста, но М'eарана просто повертела свой в руках.
— За поиск! — провозгласил он.
— Ни к чему издеваться.
— Кто издевается? Где еще, как не в безнадежном поиске, стоит ободрять? Разве не это ты всегда твердила?
Он залпом осушил половину стакана. М'eарана сделала глоток и больше не пила.
— Тогда это казалось здравой мыслью.
— Бросить меня на Гатмандере? Мы уверены, именно так ты и считала. И как оказалось, ненапрасно.
Арфистка склонила голову.
— Ты изменился. — Она нашла стул и присела. — Не знаю, почему это должно меня удивлять. В тебе больше противоречий, чем во всех, кого я знаю. Конечно же, ты прибыл на грузовом челне.
— Конечно. Пилот неслабо удивился. Ведь обычно багаж не разговаривает.
М'eарана не смотрела на него.
— Лучше бы ты не попал на борт.
Донован не ответил, и она повернулась к нему.
— Потому что тогда я смогла бы забыть. А теперь всякий раз, когда вижу тебя, вспоминаю, что сделала.
— У всех свои грехи, — произнес человек со шрамами. — Иногда их нужно помнить.
Он помолчал и продолжил:
— Я припоминаю и хорошие поступки.
Ей не удалось сдержать смех. Но это была уловка, и она разозлила арфистку.
— Зачем ты пришел? Путешествие достаточно тяжелое и без твоего пессимизма.
— Не нужно прихлебывать это, — сказал Донован, глядя в стакан. — Ни к чему думать о вкусе. Здесь его нет. Просто проглоти, и пусть напиток ударит в голову как молот.
— У тебя странные представления о веселье, — сказала она и сделала, как посоветовал Донован.
— Ты запаслась этим добром. Мы можем предположить, что для обезболивающего эффекта.
— Тебе и предполагать не надо, — напомнила она, отставила стакан и скрестила ноги. — Ты не сказал мне, почему пробрался на борт «Одеял и бус».
— Есть… много разных причин.
— Назови хотя бы пару.
— Например, чтобы узнать, что стало с твоей матерью.
— Не подходит. Ты вернулся не ради этого. Найти ее или то оружие, которое искала она, — это требовалось с самого начала, а ты еще тогда хотел выйти из дела.
— Мы обещали Зорбе, что присмотрим за тобой.
— Так, значит, ты здесь не по своей воле?
Донован закрыл глаза и медленно выдохнул. Тишина давила, М'eарана начала слышать слабый шорох вентиляции и бормотание отдаленных голосов в парке. Наконец он сделал глубокий вдох и сказал:
— Потому что… я твой отец.
Выражение лица арфистки не изменилось.
— И я теперь должна кинуться тебе на шею?
— Мы не надеялись, что ты воспримешь
— Это не новость. Как думаешь, почему я пришла на Иегову? Мать рассказала мне об отце все, только не назвала его имени. «Он был сильным, — говорила она, — и мудрым, а глубоко внутри — хорошим человеком». Можешь представить мое потрясение, когда в итоге я нашла тебя?
— Она не упоминала, что мы были еще и красивы?
— Не своди все к шутке, Донован! Не стоит!
— А чего ты ожидала спустя двадцать лет? Мы даже не знали о тебе. Она обрезала все нити.
— А чего ожидал ты? Ты сбежал от нее, прихватив с собой Танцора. Как думаешь, что она чувствовала?
— Ты знаешь, почему я сделал то, что сделал.
— Но она не знала. Она отправилась на последнее задание с мыслями, что человек, которого она любила, предал ее. Ты не появлялся на Дангчао.
— Ты видела, что Названные сделали с нами. Ты бы обрадовалась такой развалине?
— Я видела, что ты сам сделал с собой. Если Названные сломили тебя, ты помог им в этом.
Донован в сердцах ударил по подлокотнику кресла. Пустой стакан подпрыгнул и скатился на пол.
— Тогда зачем ты пришла на Иегову? Зачем втянула в это безумное приключение?
Гнев прошел, и М'eарана откинулась на спинку стула.
— Потому что я хотела вернуть отца и мать. Или хотя бы кого-то из них. Не чтобы растить меня. Боже, для этого слишком поздно. Но найти человека, которого когда-то любила моя мать…
Донован поднял стакан и поставил его на стол.
— Ты нашла его?
— Я заметила его в Закутке Иеговы, возле старого фонтана. Я угостила его дешевой едой.
Человек со шрамами улыбнулся воспоминанию.
— Ты никогда не найдешь того, чего не было.
— Я не настолько глупа. Я всегда искала то, что могло остаться.
Она склонила голову.
— Твои глаза, — произнесла она. — Они успокоились.
— Да.
Она молчала, скрестив руки под подбородком и пристально глядя на него. Она долго не решалась назвать его отцом, сначала из-за неопределенности, потом из-за еще более обоснованной неуверенности. Теперь же арфистка была решительно настроена выжидать. Звание следовало заслужить.
Негромкий стук нарушил тишину, и, когда М'eарана велела двери открыться, в проеме показалась голова Теодорка Нага-раяна.
— Они ждут нас, босс.
Донован кивнул на М'eарану:
— Она босс.
Теодорк перевел взгляд с Донована на арфистку. М'eарана поднялась.
— Не будем заставлять их ждать.
Теодорк кивнул и исчез. Донован встал и протянул руку дочери.
— Пошли, — сказал он. — Давай найдем твою мать.
XII
НА РУИНАХ ИМПЕРИИ