Река её жизни
Шрифт:
— Мааать, — вышел на кухню, — где там у тебя заначка оставалась? Голову надо поправить.
— Куда же с утра-то? — попыталась урезонить его мать.
— Нет! Ну я не пойму, я в отпуск домой приехал или как? Будут бабы меня жизни учить. — Павел начал злиться. — Ладно, пойду к отцу, раз меня здесь не уважают.
— Паша, садись за стол. На вот, покушай. — засуетилась мать, ставя на стол стопку и тарелку с солёными огурцами. Принесла с коридора помидоры и, оставшуюся после ужина картошку.
— Ну вот, другое дело! — довольный потёр ладонь об ладонь, усаживаясь к столу.
— Да ты ж кушай, Паша… — подала голос мать, — а то на голодный желудок…
— Всё путём, мать! Мы сейчас с ребятишками пойдём к ламбе, пусть поплещутся, — достал папиросы и вышел на улицу.
На ламбушке было много детей. Все шумели, плескались. Саша расстелила для детей одеялко, села сама посадила рядом Алю, заслоняя собой от солнца. Было уже жарко, деревьев поблизости не было. Павлик с Наташей пошли купаться. Пришёл мокрый, довольный:
— А ты что сидишь? Иди освежись.
— Так я же без купальника…
— Кто тебя тут видит? Малышня плещется. Иди, я за Алькой посмотрю.
Саша подняла платье повыше, забрела в воду и с удовольствием умылась, потом смочила верх платья, оно прилипло к телу, но приятно холодило на ветру.
Аля начала капризничать.
— Пойдём, а то сгорит, потом спать не будет… — позвала мужа.
Павлик взял малышку на руки, а Саша накрыла её ситцевым платком, защищая от солнца.
Вечером Павел ушёл встретиться с друзьями, а Саша осталась с детьми. На душе было не спокойно: "Ну как наберётся там опять?…"
Дети, набегавшись за день уснули рано и Саша, помогая свекрови по хозяйству, рассказывала о доме, работе, вспоминала смешные истории про Наташу. А свекровь делилась тем, как они здесь живут. Про рассаду, которую начинают выращивать ещё в феврале, а потом засаживают помидорами и огурцами огороды. В полях растут кукуруза и подсолнечник. А картошка здесь растёт плохо. Работают в полях с четырёх утра, чтобы успеть до жары, поэтому днём, когда на улице пекло, час спят в холодке.
Саше сразу бросилось в глаза, что окна в домах — хатах, как их здесь называли, закрыты ставнями. Было сначала непривычно. У неё дома на кухне стол стоял возле окна и она, занимаясь делами, привыкла наблюдать за происходящим на улице. Но свекровь пояснила, что только ставни спасают летом от жары. Непривычным был и земляной пол в хате.
Обильный урожай они частично сдавали в заготконтору, но платили там за него сущие копейки, а остальное консервировали на зиму и хранили в погребе. Фрукты сушили на компоты.
— Поедете, возьмёте мешок сушонки с собой, будешь зиму детям компоты варить.
Саша здесь с удовольствием грызла свежие яблоки, которые в сарае были насыпаны прямо на пол кучей. Вспоминала своё босоногое детство, когда девчонкой лазала по деревьям, собирая самые крупные и красивые. "Как давно это было", — подумала вздохнув.
Павлик пришёл поздно, в темноте разделся и лёг рядом. Саша тихо посапывала притворяясь спящей. От мужа пахло самогоном. "Хоть бы уснул сразу", — переживала про себя она. Муж заворочался, но, видимо решил не будить её, отвернулся
Ночью Саша услышала, как встала свекровь. Поднялась следом, оделась и вышла за ней на улицу. Только начало светать. Мать несла с сарая ведро и тяпку, собралась на огород. Саша убрала волосы под косынку, обула дворовые башмаки и пошла к ней.
— Мама, возьми и для меня тяпку.
— Спала бы ещё.
— Я уже выспалась. Вдвоём то скорее управимся.
— Возьми тогда вон ту корзину, будешь помидоры собирать.
Вместе справились быстро. Когда вернулись домой, все ещё спали. Прошли тихонько на кухню и начали готовить завтрак.
Павлик каждый день где-то пропадал. То на рыбалку с кем то договорился поехать — вернулся без рыбы, но довольный. То в соседний хутор на свадьбу собрался. Сашу позвал, но она отказалась, куда двоих на мать оставлять. Наташа, итак, носится здесь, глаз да глаз за ней. Повадилась к деду Роману бегать, Саша сначала провожала, а потом от ворот посмотрит: красное платьишко в белый горох дочки издали видно, да белые кудряшки волос только мелькают среди подсолнухов.
— Не переживай, некуда ей тут заблудиться, — заметила проходившая мимо с коромыслом свекровь.
Аля во дворе бегала за петухом создавая куриный переполох, а Саша замочила в корыте на крыльце бельё ещё с утра, теперь вода уже прогрелась, и она принялась за стирку.
Мужу она больше не перечила. Идёт куда — проводит молча. Ладно, пусть отдыхает: дома опять работа у него каждый день… Лишь бы скандалы не закатывал, когда возвращается пьяный. А сама топталась с утра до вечера, хлопоча с матерью по хозяйству.
Обратно возвращались груженные гостинцами и овощами, хотя много на себе не увезёшь. В Белгороде на вокзал пришёл повидаться с ними, живший здесь, брат Павла, Александр. Принёс с собой бутылку и братья пошли в беседку выпить за встречу, а Саша с вещами и детьми осталась переживать на вокзале. Уже объявили посадку на поезд когда наконец пришли, оба навеселе, братья. Погрузились в вагон, поезд тронулся и Саша с облегчением вздохнула. Она порядком устала здесь от жары и ежедневных похождений мужа.
Вернувшись, наконец-то, то домой, с удовольствием окунулись в привычный ритм: работа, садик, хозяйство, огороды… а её любимый Павлик здесь вновь стал прежним.
Глава 28. Воспоминания
Саша заранее договорилась на работе, что первого сентября возьмёт выходной. И вот сегодня с утра её девчонки нарядились в новые формы и белые фартучки с белыми бантами в волосах и букетами флоксов в руках. Торжественно, держась за руки, шагали в школу. Саша несла следом портфели. Аля сегодня шла в первый класс, а Наташа уже в третий. Она любовалась своими такими уже большими дочками и вспоминала, как два года назад она в первый класс вела Наташу. Столько радости было у девочки, столько ожиданий. А потом начались трудности. Пришла как то с работы, а дома слёзы и крики: это папа решил с дочкой позаниматься. Читали букварь: "мама мыла раму…" Наташа видимо к вечеру устала и никак не могла понять прочитанное. Отец: