Река смерти. Сан-Андреас
Шрифт:
— Я пришёл за толстым стеклом, которое используется в ваших тележках и из которого изготовлены ваши подносы. Оно мне крайне необходимо и отнюдь не для веселья. Или вам нужны какие-то объяснения?
Она ничего не ответила, не стала с трагическим выражением лица опускаться в кресло, хвататься за грудь или в ужасе закрывать рукою рот.
Нет, ничего этого делать она не стала. Она просто побелела.
Боцман снял стеклянную поверхность со стола у постели Джонса, огляделся по сторонам в поисках подносов, ни одного не увидел, кивнул сестре Моррисон
— Так ты ради этого приходил? — Боцман кивнул. — А Мэгги — сестра Моррисон — не возражала?
— Даже не пикнула. У тебя есть стеклянные подносы?
Старший механик Паттерсон и другие только приступили к ленчу, когда вернулся боцман, неся в руке пять листов толстого стекла. Паттерсон не скрывал своего удивления.
— Всё прошло гладко, боцман?
— Без сучка и задоринки. Стоило только попросить. Теперь мне нужны инструменты для мостика.
— Сделано, — произнёс Джемисон. — Я уже побывал в машинном отделении, и оттуда отнесли на мостик целый ящик самых разнообразных инструментов, которые могут вам понадобиться, а также гвозди, болты, шурупы, изоляционную ленту, электрическую дрель и пилу.
— Прекрасно. Благодарю вас. Теперь необходимо электропитание.
— Тоже сделано. Только учтите — кабель временный, но ток есть. Ну и, конечно, свет. На установку телефонной связи потребуется некоторое время.
— Прекрасно. Спасибо вам, мистер Джемисон.
Он повернулся в сторону Паттерсона.
— Вот ещё что, сэр. У нас в команде достаточно людей других национальностей. У капитана греческого танкера — Андрополуса, если не ошибаюсь, тоже может быть смешанная команда. Думаю, сэр, вполне возможно, что кто-нибудь из нашей команды и кто-нибудь из греческой могут найти общий язык. Может, вы поинтересуетесь этим, сэр.
— Какой от этого прок, боцман?
— Капитан Андрополус может вести судно.
— Конечно, конечно. Всё время встает вопрос об управлении судном. Да, боцман?
— Ничего не поделаешь, сэр. Кстати, вы не могли бы разыскать Нейсбая и Трента, которые находились со мной во время нападения? Погода портится, сэр, а палуба уже покрылась льдом. Пусть они восстановят спасательные леера здесь и в районе надстройки.
— Портится? — повторил доктор Сингх. — А как быстро, мистер Маккиннон?
— Боюсь, что довольно быстро. Барометр на мостике разбит, но, кажется, в капитанской каюте он остался цел. Я проверю. — Он вытащил ручной компас, который взял на спасательной шлюпке. — Толку от него практически никакого, — заявил он, — но он, по крайней мере, показывает изменения направления. Нас постоянно разворачивает влево. Следовательно, ветер и волны идут на нас с левого траверза. Направление ветра быстро меняется. За то время, что мы здесь, нас развернуло обратно градусов на пять. Ветер дует с северо-востока. По опыту известно, что это предвещает снегопад, шторм и постоянное падение температуры.
— Неужели никакого просвета, мистер Маккиннон? — спросил доктор Сингх. —
— Маленький лучик надежды есть, доктор. Если температура будет падать, как сейчас, холод в холодильной камере будет сохраняться, и мясо с рыбой не испортятся. Вы, наверное, беспокоитесь за своих больных, да, доктор? В особенности за тех, кто в палате А?
— Ну, вы просто телепат, мистер Маккиннон. Если условия начнут сильно портиться, они просто станут падать с постелей. Не привязывать же мне раненых?
— И последнее, что необходимо, — сбросить эту надстройку за борт.
Джемисон с грохотом вскочил со стула.
— Я имею право отдать свои распоряжения или нет, боцман?
— Конечно, конечно, мистер Джемисон. Огромное вам спасибо.
— Ну, что теперь нам скажет телепатия? — со слабой улыбкой спросил доктор Сингх.
Боцман на улыбку ответил улыбкой. Доктор Сингх, казалось, был самым нужным человеком в нужное время.
— Думаю, он побежал дать указания своим людям, которые восстанавливают телефонную связь между мостиком и машинным отделением.
— И затем я запущу машины, — сказал Паттерсон.
— Да, сэр. И повернем на юго-запад. Думаю, мне не нужно объяснять вам зачем.
— Ну, мне-то вы могли бы сказать почему, — заметил доктор Сингх.
— Конечно, конечно. По двум причинам. Движение на юго-запад означает, что ветер и волны будут бить прямо в корму. Это уменьшит качку, так что вам не придется одевать на своих пациентов смирительные рубашки или что-то в этом роде. Конечно, судно будет рыскать, но немного, а потом мистер Паттерсон может уравновесить движение судна, если доведет его скорость до скорости волн. Другое преимущество заключается в том, что, двигаясь на юго-запад, налететь на мель нам не грозит, так как в радиусе сотен миль нет никакой земли. Ну, а теперь простите меня, господа.
Боцман вышел, унося стекло и компас:
— Кажется, он ничего не упустил, — заметил доктор Сингх. — Он компетентный человек? Как вы считаете, мистер Паттерсон?
— Компетентный? Даже более того. Это, наверное, самый лучший боцман, с которым мне когда-либо приходилось сталкиваться, а надо сказать, что плохих боцманов я пока что не видел. Если мы доберемся до Абердина, а с Маккинноном, я считаю, наши шансы весьма значительны, мне будет неприятно, если именно меня будут благодарить за это.
Боцман вернулся на мостик, который уже освещался двумя яркими дуговыми лампами, нашёл там Фергюсона и Керрана, которые были снабжены вполне достаточным количеством фанеры самой разнообразной конфигурации для сооружения скромной хижины. Чрезмерно тепло одевшиеся парни с трудом передвигались и напоминали собой больших неуклюжих медведей.
Боцман осторожно поставил толстое стекло в угол, причём сделал так, чтобы оно случайно не соскользнуло на палубу. Качка его не беспокоила, а вот скрежет и стон надстройки и периодические содрогания мостика волновали его больше.