Река смерти. Сан-Андреас
Шрифт:
— Вот и всё, — произнёс Нейсбай. — Эта лодка, наверное, превратилась в груду металла. Если гребной винт заденет её...
— Этого не произойдет. Подводная лодка опустилась глубоко, и они всё ещё продувают основной балласт. Будем надеяться, что мы сами не очень пострадали.
— Вы сказали, что у командира подводной лодки не было выбора. У нас тоже. Как вы думаете, у них кто-нибудь спасется?
— Не знаю. Если кому-то удастся уцелеть, мы это довольно скоро узнаем. Я очень сомневаюсь, что у них вообще было время задраить водонепроницаемые двери.
— Им придется воспользоваться боевой рубкой?
— Наверное, хотя на носу есть спасательный люк, правда, носовая часть лодки наверняка уже затоплена, и от неё мало толку. Возможно, у них есть спасательный люк в кормовой части. Этого я не знаю. Думаю, что боевая рубка — единственный возможный для них выход, если мы, конечно, не протаранили это судно.
— Мы ударили не у самой боевой рубки.
— А это ещё ничего не значит. Давление примерно в десять тысяч тонн — это ужасная сила. Люк боевой рубки мог просто заклинить. Смогли они его открыть или нет неизвестно. Ещё хуже, если этот люк у них распахнулся и сотни галлонов воды устремились внутрь, сметая всё на ходу и сбивая всех с ног, так что за считанные секунды они могли превратиться в бессознательные живые трупы. Сейчас я выйду на палубу. Держите право руля и назад, пока не остановитесь, затем развернитесь. Я спущу моторную лодку, когда вы полностью сбросите ход.
— Какой смысл спускать лодку, если спасшихся не будет?
Маккиннон вывел его на корму по левому борту и показал на троих человек, качающихся в воде.
— Это пулемётный расчет. Насколько я могу видеть, они только в плащах и штормовках. Может быть, у каждого из них ещё один-два свитера, но это погоды не делает. Если оставить их в воде минут на десять-пятнадцать, они погибнут от холода.
— Ну и пусть. Эти три негодяя выпустили по нам три снаряда. Некоторые из этих снарядов могли разорваться внутри госпиталя.
— Знаю, Джордж, знаю, но должен вам сказать, что о подобной ситуации упоминается в Женевской конвенции.
Маккиннон похлопал Джорджа по плечу и направился вниз.
У самого входа в госпиталь со стороны палубы Маккиннон увидел, что его появления ждут несколько человек: Паттерсон, Джемисон, Керран, Трент, Маккриммон и Стефан.
— Насколько я понял, боцман, — произнёс Паттерсон, — мы с кем-то столкнулись.
— Да, это так, сэр. С немецкой подводной лодкой.
Маккиннон пальцем показал вниз.
— Надеюсь, мы туда не последуем. Надо проверить прочность и водонепроницаемость всех перегородок в носовой части, сэр.
— Конечно, конечно. Я немедленно распоряжусь. — Он посмотрел на Маккриммона и Стефана, которые ушли, не говоря ни слова. — А дальше что, боцман?
— Нам нанесли три выстрела по кормовой части, сэр. Какие-нибудь разрушения в госпитале есть?
—
— А разве не доктор Сингх?
— Он был в послеоперационной палате, где занимался двумя ранеными с «Аргоса». Дверь в эту палату заклинило, и мы никак не можем попасть туда.
— Там что, разорвался снаряд?
— Никто ничего толком не знает.
— Никто не знает. Она же находится следом за палатой А. Там что, все оглохли?
— В том-то и дело. В результате первого выстрела, когда снаряд разорвался между палатами А и В, все моментально оглохли.
— Так, ясно. Послеоперационная палата пока подождёт. Что случилось с третьим снарядом?
— Он не разорвался.
— Где он?
— В столовой. Потихоньку вращается на полу...
— Потихоньку вращается, — медленно повторил Маккиннон. — Это хорошо, если только он не коснётся... — Он внезапно прервал свою мысль и, обращаясь к Керрану, сказал:
— В моторной лодке — два мотка бросательных концов. Не забудь взять ножи. — Он вошёл в столовую, появился оттуда секунд через двадцать. В руке у него был маленький, совершенно невинный на вид снаряд, который он бросил за борт и, повернувшись к Джемисону, спросил:
— Револьвер при вас, сэр?
— Да. Зачем же тогда нужны бросательные концы, боцман?
— По той же самой причине, что и ваш револьвер, сэр. Чтобы отбить у тех, кто спасся, возможность сопротивляться. Думаю, если кто-то с лодки уцелел, вряд ли они будут благодарны нам за то, что мы сделали с их судном и их ребятами.
— Но эти люди не вооружены. Они же с подводной лодки.
— Вы сами в это не верите, сэр. Многие офицеры вооружены пистолетами. Унтер-офицеры тоже, насколько мне известно.
— Даже если они вооружены пистолетами, что они могут сделать?
— Взять нас в заложники, вот что они могут сделать. А если они смогут взять нас в заложники, они смогут захватить и весь корабль.
— Вы, похоже, многим не доверяете? — чуть ли не в восхищении произнёс Джемисон.
— Нет, только некоторым. Я просто не люблю рисковать.
Моторная лодка была менее чем в пятидесяти ярдах от места, где в воде болтался пулемётный расчет подводной лодки, когда Джемисон коснулся руки Маккиннона и, показывая в воду по правому борту, сказал:
— Пузырьки. Множество пузырьков.
— Я их вижу. Значит, кто-то поднимается наверх.
— Я почему то всегда считал, что при такой ситуации поднимается наверх один большой воздушный пузырь.
— Ничего подобного. Возможно, такой пузырь образуется в самом начале, но он сразу же разбивается на пузырьки.
Маккиннон сбавил скорость, когда лодка подошла к группе в воде.
— Кто-то уже поднялся на поверхность, — сказал Джемисон. — Нет, их даже двое.
— Да. И на них надувные жилеты. Так что они подождут.