Реки крови
Шрифт:
Недовольный ликанин отошел обратно к свитским, которые бросали на него полные презрения взгляды.
— Мне это все не нравится, сильно не нравится, — кусая губу задумчиво проговорила Ламия, — Вот что, давай потянем время. Отошли к мятежникам гонца, скажи, я хочу с ними поговорить. Встретимся посередине поля, поговорим… А вы пока ищите ловушку! Есть она, сердцем чую!
Договориться о встрече удалось неожиданно быстро. Условия, выставленные противником для встречи, тоже были очень простыми и без подвохов. Роксолана даже подумала о том, что вся бравада мятежников с построением войск таким образом, будто превосходство в магической силе на их стороне, была не более чем уловкой, чтобы вызвать их с Ламией на переговоры. Подумав, женщина отмела такие
Сама встреча прошла без проблем. Ламия, Роксолана и обычный солдат со знаменем в руках выехали вперед и дождались аналогичную делегацию мятежников. Разве что с той стороны вместо двух архимагов присутствовали два магистра, Рикард и Верка, а так даже флаг был практически тот же самый — знамя королевства Валерия. Только у архимагов флаг был обрамлен белой каймой, а у магистров черной.
Стандартные слова приветствия. Стандартное предложение сдаться, причем, поступившее от каждой из сторон. Стандартные угрозы потерять все. Стандартные намеки. Никаких отклонений от ожидаемого. Никаких покушений и попыток убить или подстроить несчастный случай. Съехались, встретились, переговорили, разъехались и все. Армии готовы сойтись в смертельной битве, а ловушки так и не обнаружены.
— Может их и нет? — неумеренно произнесла Роксолана, обдумывая всю ситуацию в целом.
— Сама в это веришь? — недовольно огрызнулась Ламия, готовая вот-вот отдать приказ о начале атаки.
— Не сильно, но что это за ловушки, если два архимага и десяток магистров не могут их обнаружить?
— В нашем мире хватает всякого дерьма способного неприятно удивить даже архимага. Или бладианцы, вампиры и оборотни тебя ничему не научили? У Валерии было больше десятка архимагов, а осталось четыре. Так что, извини, если я теперь предпочту видеть подвох везде, чем отойти по нужде и подохнуть в кустах с болтом, что пробил всю мою защиту, в заднице.
— Я помню с какой легкостью бладианцы и Гонта убили архимагов, но при чем здесь вампиры?
— А их поход из Элура на запад тебя ничему не научил? — удивилась Ламия и, увидев непонимание на лице собеседницы, тут же пояснила, — Они же с легкостью брали города, даже столицы, с их улучшенной стационарной защитой на основе больших артефактов.
— Опасаешься, что у мятежников могут быть артефакты из Элура? Думаешь, вампиры нас предали?
— Если бы вампиры нас предали, Гонта первым бы перегрыз мне и тебе горло. Это животное останавливают лишь хозяева из Элура и их приказы. А вот элурские артефакты у мятежников могут быть, тут ты права. Мало ли что было в закромах у бладианцев, которых я наняла? Никто не даст гарантии, что ничего из их арсенала не могло попасть в лапы мятежников.
— Так, вроде бы, всех бладианцев я сожгла…, — неумеренно протянула Роксолана, которая так и не вспомнила ничего из того, что творила находясь в состоянии берсерка.
— Только тех, что были в моей армии на тот момент. А были и другие отряды, охранявшие мои шахты и города. Наемники есть наемники, они вполне могли продать болты, убивающие архимагов, на сторону, особенно за хорошие деньги.
— Значит эту армию нам специально скармливают, а после… а что после? — Роксолана удивленно посмотрела на советницу, — Им же это ничего не даст.
— Все, к Мур сомнения и предположения! — рыкнула Ламия, — Начинаем! Всем по местам! Что делать вы знаете.
*****
Гонта кипел от злости. Проклятые валерианские маги даже не пытались вести себя с ним нормально. И им было совершенно плевать, что это именно он и его подчиненные обезглавили мятежников, уничтожив всех их архимагов, и тем самым обеспечили победу для них, тех кто продолжал воротить нос от ликан и презрительно отворачивался в сторону, стоило им увидеть оборотня без рабского ошейника на
А еще была Роксолана. Подруга, любовница, наперсница, соправительница ненавистной Ламии. И эта магесса демонстративно относилась к Гонте хорошо. Чем буквально вызывала зубовный скрежет у оборотня, которому инструкторы вампиры рассказывали о подобном методе воздействия на кого-либо. Они называли это «хороший полицейский, злой полицейский». Гонта не знал, кто такие полицейские, но смысл был понятен и так. Проклятые магессы желали, чтобы все горести и все свои проблемы оборотень рассказывал той из них, кто относится к линканам по-доброму. И от понимания ситуации хотелось сжать белую шею Роксоланы и давить ее пока не хрустнут позвонки, а из глаз не исчезнет жизнь. Но вампиры приказали служить и оборотень подчинялся. По крайне мере пока.
Вот и в очередной раз, проглотив обидное сравнение с животным, Гонта вернулся к свите архимагов и стал ждать дальнейшего развития ситуации. По его мнению, Ламия просто трусила. Враг был разбит, и все, что надо было сделать, это лишь двинуть свои войска вперед и поставить точку в затянувшемся конфликте. Правда, сам Гонта был уверен, что на этом война не закончится. Подавление «мятежа», хотя каждая из сторон гражданской войны считала мятежниками другую, но тут, как говаривали инструкторы, кто победил — тот и прав. Так вот, подавление мятежа и сама гражданская война в Валерии, кроме огромных несчастий для простого народа, принесли и некоторые кардинальные изменения в жизнь страны. Так, например, Валерия, все еще формально оставаясь королевством, больше не имела короля и не имела королевской семьи. И, как слышал сам Гонта, так оно и останется в будущем. Кроме этого, ради победы в гражданской войне Ламия освободила ликан. Теперь оборотни были свободны, пусть это и было пока обычной формальностью, но рабские ошейники с его собратьев снимали везде и всюду. И в отличии от ситуации с наличием или отсутствием в королевстве короля, это вызывало среди населения Валерии большое непонимание, причем, как среди знати, так и среди крестьян. Потому Гонта и был уверен, что сегодня ничего не закончится. Победители обязательно постараются вернуть оборотней в рабство, а значит гражданская война продолжится, просто теперь у нее будут другие участники.
Переговоры с лидерами мятежников прошли для Гонты на краю осознания. Они не волновали оборотня, и он не следил за их ходом и, в отличии от остальной свиты, не волновался за безопасность Ламии и Роксоланы. Чем больше магов погибнет сегодня, тем проще оборотням будет отстоять свою свободу завтра. Движение войск тоже оставило Гонту безучастным. У него не было приказов на эту битву. Он и его подчиненные находились в резерве, и оборотень рассчитывал, что так оно и останется до самого конца сражения.
Которое началось очень даже стандартно, то есть, перекидыванием заклинаний между боевыми магами. Отличало ситуацию лишь количество этих магов с обеих сторон. Их было не просто много, а очень много. Валерия и здесь оправдывала свое неофициальное название королевства магов.
Когда над полем стали появляться первые признаки грядущих магических искажений от пересыщения пространства магической силой, в ход пошли куда более привычные луки и арбалеты, а за ними подтянулись и катапульты. Но щиты и с одной, и с другой стороны были крепки, а маги, их поддерживающие, вели себя безупречно и ошибок не допускали. Артефакты тоже пока работали, хотя явно они истощились куда сильнее магов. И вот, когда легким взмахом руки архимаг Ламия отправила в бой простую пехоту, Гонта осознал, что происходит нечто совсем незапланированное.