Рекламное бюро господина Кочека

Тевекелян Варткес Арутюнович

Договорились о цене — две с половиной тысячи долларов за человека. Василий написал Джо Ковачичу в Париж письмо с просьбой найти через художника Борро журналиста Сарьяна и узнать у него — не хочет ли он покинуть пределы Франции легальными путями? А также осведомиться у Борро — не знает ли он людей, которым необходимо выехать из Франции? Пусть сообщит их фамилии для получения официальных пропусков. Письмо к Джо удалось отправить в Париж, как всегда, дипломатической почтой.

Спустя несколько дней в кабинете Василия появился с видом победителя Стамбулов.

— Все в полном порядке! — заявил он.

— Что именно в порядке? Рассказывайте!..

— Мне удалось установить

связь с двумя железнодорожниками, — сказал Стамбулов. — Один из них пожилой поляк, работает весовщиком на бывшей пограничной с Германией станции, а второй хоть и немец, но антифашист, бывший социал-демократ, диспетчер на узловой станции. Теперь мы будем иметь точные сведения о движении воинских эшелонов на восток.

Связь с «отцом» поддерживалась через специальных курьеров, приезжавших в Женеву. Им регулярно передавались сведения о воинских эшелонах, направляющихся на восток. Этих эшелонов становилось все больше и больше. И все они были нагружены военной техникой, танками, орудиями, боеприпасами, а главное — солдатами. Василий с тревогой наблюдал за всем происходящим. Создавалось впечатление, что там, дома, никто всерьез не принимает приготовлений немцев…

Вскоре Джо Ковачич сообщил Василию адрес Сарьяна. Журналист соглашался выехать из Франции вместе с женой, а Борро переслал список семей участников Сопротивления, которым грозила смертельная опасность. Он сообщал через американского консула, что он и его товарищи были бы чрезвычайно благодарны, если бы удалось вывезти указанных в списке лиц.

Нежданно-негаданно в Женеву приехал О'Кейли. Василий пригласил его на ужин в один из самых дорогих ресторанов — «Отель де Берг».

Они сели в дальнем углу и, попивая терпкое венгерское вино, вели неторопливую беседу. Василий сразу заметил, что настроение американского генерального консула в Берлине резко изменилось. Он несколько раз повторил, что Гитлер совсем обнаглел. «Если русские не остановят Гитлера, тогда вся Европа окажется под пятой Германии…»

— Разве войну Гитлера с русскими вы считаете предрешенной? — спросил Василий.

— Без сомнения!.. Впрочем, дальнейший ход событий всецело будет зависеть от позиции англичан.

— Какое отношение позиция англичан имеет к войне Германии с русскими?

— Гитлер собирается заключить мир с Англией. Даже младенцу ясно, что это его очередной маневр: он думает покончить с русскими без помех, а потом обрушиться на Британию. При таком варианте мир разделится на три сферы влияния: в Европе — Германия, на Дальнем Востоке — Япония и за океаном — Соединенные Штаты Америки. Это опасно, этого допустить нельзя! — сказал О'Кейли, и его лицо стало жестким, озабоченным. — Настанет день, и Германия, объединившись с Японией, повернет оружие против нас. Тогда — всему конец, вы понимаете? Вот вам ключ к бредовым мечтам Гитлера о мировом господстве!

— Неужели вы допускаете, что англичане пойдут на мировую с Гитлером, после того как он обманул их не раз и не два?

— Во многом это будет зависеть от позиции, которую займет наше правительство. Если мы ввяжемся в войну на стороне англичан, они не пойдут на мировую с Гитлером. А по всем признакам, мы ввяжемся в войну…

— У меня все перепуталось в голове!.. Вступая в войну на стороне англичан, мы, американцы, тем самым будем помогать коммунистической России. Неужели это возможно? Вы когда-то говорили, что единственная сила, способная противостоять коммунистической заразе, — это Германия во главе с таким фанатиком, как Гитлер…

— Дорогой мой, в политике все возможно!.. Если бы Гитлер, ограничившись захватом Чехословакии и присоединением Австрии, повернул бы свои войска против русских, мы бы его

всячески поддерживали. Но когда он замахнулся на всю Европу, и не только на Европу… Сейчас очень важно, чтобы он сломал зубы на русских. Как бы ни кончилась война с Россией, обе стороны будут основательно обессилены. Русские легко не покорятся немцам — они станут драться до последнего. Вот тогда мы и сможем навязать миру свою волю! — О'Кейли подался вперед и, понизив голос, сказал: — Наша разведка узнала, что Гитлер решается на рискованный шаг — он хочет отправить в Англию в первой половине мая, до начала кампании о русскими, своего ближайшего помощника, Рудольфа Гесса, для переговоров. Гесс полетит туда якобы по собственной инициативе. Расчет простой: если англичане примут его и согласятся вести переговоры, Гесс получит соответствующие полномочия; если нет — немцы объявят его изменником, и делу конец!.. Однако хватит нам разговаривать на такие темы, давайте лучше выпьем!.. Расскажите, как вы устроились здесь, что поделываете?

Василию было не до пустых разговоров. Ему хотелось как можно поскорее закончить ужин, что он вскоре и сделал. Он отвез О'Кейли в его отель, а сам поспешил в пансионат, где жил Стамбулов. Стамбулова он не застал. Оставалось одно — набраться терпения и ждать до утра. Он лег в постель, но сон не шел к нему. Рудольф Гесс — второе лицо в партии национал-социалистов и официальный преемник Гитлера… Может быть, сейчас он направляется на аэродром, чтобы улететь в Англию, а на польско-советской границе фашистские полчища готовятся к наступлению на Советскую страну. Нет, он спать не будет…

Василий встал, на цыпочках, чтобы не разбудить Лизу, пошел в столовую и позвонил Стамбулову в пансионат. Ему ответили, что «мсье Стамбулов уже спит». Василий попросил разбудить мсье Стамбулова и позвать к телефону.

— Говорит Кочек, — сказал он, услышав в трубке сонный голос болгарина, — извините за поздний звонок. Прошу вас сейчас же приехать ко мне на квартиру. Есть важное дело. Я вас буду ждать на улице.

Василий оделся, бесшумно открыл дверь и спустился вниз. Ночь была теплая, звездная. Тишина. Во всех окнах давно погасли огни. Женева погрузилась в спокойный сон… А в просторных кабинетах немецкие генералы, склонившись над картами, готовили его родному народу смерть…

Звук шагов оборвал размышления Василия. Взяв Стамбулова под руку и прохаживаясь с ним по пустынному переулку, Василий рассказал ему об услышанном.

— Надеюсь, вы понимаете — медлить нельзя. Нужно, чтобы эти сведения были у «отца» не позже одиннадцати часов утра! — сказал Василий.

— Не знаю, что и делать… Курьер уехал, а другой приедет не раньше чем дней через пять. Рискнем зашифровать телеграмму?

— Нет, это рискованно. Немцы могут перехватить ее…

— Нашел! — воскликнул Стамбулов. — Я знаю одного местного радиолюбителя-коротковолновика, он работает по ночам. Однажды я уже использовал этот канал связи… Поеду к нему и вызову Москву. Получив ответ, продиктую радиограмму для «отца». Пока агенты немецкой разведки очухаются и организуют перехват, все будет кончено, — они не успеют записать и двух фраз, как радиограмма будет в Москве.

— Этот ваш радиолюбитель надежный человек? Он согласится передать в Москву такую радиограмму?

— Что за вопрос! Иначе Стамбулов не стал бы поддерживать с ним знакомство… Не будем терять время — быстренько составьте текст шифровки. Мы должны успеть до рассвета!..

Утром, в конторе, на вопросительный взгляд Василия болгарин ответил еле заметным кивком головы. Это означало, что все в порядке — в Москве уже знают о планах Гитлера.

Василий облегченно вздохнул и весело взялся за текущие дела…