Рекорд приключений
Шрифт:
– Ваша откровенность не повредит вам. Вполне вероятно, что все произошло именно так, как вы рассказываете – в этом случае вам нечего бояться.
Я вернулся в отель, где нашел Ремингтона, который приехал, чтобы взять на себя официальное ведение следствия. Он уже успел поговорить с управляющим и допросить сторожа и Дженет. И ожидал теперь Сиднея Блюра, протокол которого принес с собой. Я начал его перелистывать без особого интереса. Ремингтон внимательно посмотрел на меня.
– Этот парень ловкий мошенник, – сказал он.
Я покачал головой:
– Когда
Ремингтон отнюдь не разделял моего мнения.
– Не берусь судить об этом прежде, чем не поговорю с ним.
– Позаботьтесь о том, чтобы его до завтра оставили на свободе, – посоветовал я ему.
Я поехал дневным поездом в Лондон и встретился в пульмановском вагоне с мистером Леоном Грантом, который также направлялся в Лондон для переговоров с частным поверенным отеля. Видно было, что происшедшее сильно расстроило его. Он показал телеграмму от сына миссис Трэмпертон-Смит, находящегося уже на пути из Египта в Англию. Телеграмма гласила: «Потрясен. Приезжаю 17-го. Надеюсь, полиция найдет преступника. Полагаю, драгоценности составляли большую часть состояния моей матери. Предлагаю каждому, кто не принимал участия в грабеже, крупную награду за возвращение драгоценностей».
– Я предлагаю объявить награду в 10 процентов стоимости бриллиантов, – сказал он. – Я поговорю об этом с поверенным.
Когда мы приехали в Лондон, я предложил ему место в своем автомобиле. Он отказался, так как с ним был ящик вина, который он должен был вернуть виноторговцу. Я сделал несколько визитов, поужинал в своем клубе и поехал вечерним поездом обратно в Брайтон. В вестибюле я встретил Ремингтона, и мы пошли в бюро управляющего. Мистер Леон Грант выглядел более усталым, чем обычно, и с кем-то взволнованно говорил по телефону.
– Вы не поверите, – сказал он, заметив нас. – Я сегодня днем несколько раз пользовался тем же аппаратом, соединения с которым теперь требую. Телефон был в полном порядке, а теперь никак не могу добиться этого номера.
– Если это Мэйфер 1532, мистер Грант, – сказал я, – то центральная не ошибается. Этот номер выключен.
На его лице отразился ужас. Трубка выскользнула из руки и упала на пол, потянув за собой весь аппарат.
– Что вы хотите этим сказать? – прохрипел он.
– Скотленд-Ярд выключил из сети телефон вашей городской квартиры, чтобы вы не могли позвонить туда и узнать, что ящик с вином, привезенный вами в город, вскрыт, – пояснил я ему. – Дальнейшее относится к вам, Ремингтон.
Ремингтон оказался недостаточно ловким. Правая рука Гранта вынула из ящика стола маленький серебряный револьвер и прижала его к виску. Он был мертв, прежде чем Ремингтон
– Обыкновенный случай, – заявил он. – Этот человек умер на месте.
Немного позже Ремингтон пришел ко мне в комнату и сам налил себе виски с содовой.
– Вы не должны были это скрыть от меня сегодня утром, сэр Норман.
– Мы искали драгоценности. Сразу же, как только этот человек сообщил мне, что в его багаже имеется ящик, я понял, в чем дело.
– Когда вы получили о нем точные сведения?
– Второй утренней почтой. Они были очень сомнительного характера. Он снимал в Лондоне квартиру под чужим именем, должен был одному только букмекеру больше 2000 фунтов, и его дела находились в скверном состоянии. Он очень нуждался.
– Даже теперь трудно себе представить, как все это произошло, – задумчиво сказал Ремингтон. По-видимому, Леон Грант ворвался в комнату миссис Трэмпертон-Смит после ее возвращения в отель; она проснулась, когда он собирался улизнуть со шкатулкой, и он задушил ее. Но почему Блюр заходил в ее комнату два раза и где пропавшие бриллианты? Вы говорите, их не было в найденной вами шкатулке?
– Вероятно, сторож ошибся, – сказал я. – С другой стороны, Блюр давно уже мог сплавить куда-нибудь эти бриллианты. Но возможно, что их просто спрятали и за вознаграждение вернут снова.
– Что возбудило в вас подозрение против Гранта?
– Совершенный пустяк. Женщина, как вы знаете, была задушена. На шее мертвой осталась царапина, сделанная, вероятно, ногтем убийцы. Ногти Сиднея Блюра тщательно отшлифованы; у управляющего же, напротив, длинные, острые ногти, и, кроме того, ноготь его правого указательного пальца был обломан.
– Я не в состоянии был бы заметить подобной мелочи. Спокойной ночи.
Я не торопился лечь. Я знал, что мое ожидание не будет напрасным. Около часу кто-то тихо постучал в мою дверь, и в комнату вошла Дженет. Она, как всегда, прекрасно владела собой. Заперла за собой дверь и подошла ко мне.
– Я нашла бриллианты.
– Поздравляю вас.
– Я слышала обо всем, что произошло. Надеюсь, я сразу же получу вознаграждение?
– Само собой разумеется.
Она положила бриллианты на стол – ожерелье, серьги и браслет.
– Где вы нашли их?
– В шелковой сумочке, которая была при миссис Трэмпертон-Смит перед тем, как она собиралась пойти играть в бридж. Вероятно, она вернулась в свою комнату и взяла ее с собой, никого об этом не предупредив.
– Отлично придуманное объяснение, – пробормотал я. Она взглянула на меня, и в ее глазах зажглось бешенство. Ей не нужно было слов. Я отлично понял, что она хотела мне сказать. Я проводил ее до дверей.
– Спокойной ночи, Дженет, я не раз становился на вашей дороге. Я здесь по просьбе дирекции отеля. И не брал на себя защиты интересов миссис Трэмпертон-Смит. Вы наверняка получите вознаграждение.