Рекристаллизация
Шрифт:
Сергей вздрогнул — окурок обжег пальцы.
— Вам плохо? — Молодая девушка осторожно тронула Сергея за плечо.
— А кому сейчас хорошо?
— Да, конечно, извините…
Она отправилась дальше, потом вдруг остановилась.
— Не
— Вы…???
— …Погибла при пожаре. Заклинило дверь. Пришлось прыгать с двенадцатого этажа, а я не кошка. Не грусти. Живи сегодняшним Днем. Ведь Завтра ты все равно не можешь изменить… Счастливо.
Каблучки снова застучали по тротуару, а Сергей тоскливо и потерянно провожал их взглядом, затягиваясь новой сигаретой.
Огромную воронку покрывала беспросветная мгла. Зачем он приехал сюда, Сергей и сам не мог сказать. Наверное, просто надоело быть зрителем, и он решил шагнуть в гущу актеров. А актеры там, за занавесом. Где-то в просторах Воронки. И Николай, и Андрей, и девушка на каблучках, и щенок…
Отбросив в сторону очередную выкуренную до фильтра сигарету, Сергей задумчиво покачал головой и безразлично шагнул во мглу.
Голое
— Андрюш, не гони так. Мы никуда не спешим, — едва слышно прошептала женщина.
— Да, Валюш… — нога медленно, через силу отпускает педаль газа. — Не могу…
На спидометре по-прежнему сто шестьдесят. На заднем сидении пятилетний малыш.
— Извини. Я поняла.
Беззвучный женский плач. Последний плач. В их последний День. Горизонт все ближе и ближе. Он не отступает, а нетерпеливо наваливается. Горячий воздух дрожит и туманится. В этом мареве неожиданно посреди шоссе проступает человеческая фигура… Рвущий нервы визг тормозов.
— Серега???!!!..
Человек запустил в придорожную пыль окурок и не спеша подошел к машине.
— Пацана оставь…
Мальчик сидел в песочнице и плакал. Он никак не мог понять, почему в тот страшный День родители оставили его одного на пустынной заброшенной дороге и уехали с дядей Сережей. Но он их все равно любит. И ждет. Каждый день.