Ректор для попаданки
Шрифт:
К счастью, развивать свою мысль мадам зазнайка не стала и, вильнув всем своим внушительным корпусом, удалилась в темноту коридора, оставив нас с ректором снова одних.
— Фух! — выдохнула я, нисколько не скрывая своих эмоций от Эдмонда. — Тот ещё фрукт ваша маман, господин ректор.
Ответом мне был острый как лезвие взгляд.
— Ладно, ладно, молчу, — примирительно подняла руки вверх. А после, снова вспомнив о насущном, добавила: — Как я поняла, теперь от меня не отстанет какой-то там попечительский совет. Надеюсь, в этот раз вы дадите нормальную одежду, которую
И снова этот скрип зубов! Ах, музыка для моих многократно оскорблённых местной знатью ушей.
Ректор молча создал портал, не желая вступать со мной в пререкания. Видимо, общение с матушкой сильно подкосило его и без того не слишком уравновешенную психику. Что ж, молчать это хорошо. Молчание — золото. Так ведь?
Я не удивилась, когда снова оказалась в знакомом кабинете, выдержанном в мужских тонах. Я даже вдохнула полной грудью, наслаждаясь запахом дорогого дерева, пыльных штор и... кажется, табака, тоже дорогого. Только не видела, чтобы ректор раскуривал трубку... Может, ароматизатор у него такой?
Мотнув головой, прогнала неуместные мысли. Сейчас мне нужно было выстоять в неравном бою с зашоренным ректором, а это требовало всей концентрации.
— Итак, — начал мужчина, подойдя к своему роскошному столу.
— Итак, — эхом ответила я, скрестив на груди руки.
Эдмонд поднял на меня взгляд и удивлённо вскинул бровь. Я решила сразу расставить точки на и, ё и прочими буквами, и выдала свои требования:
— Так как мне предстоят новые смотрины и я задерживаюсь в вашем негостеприимном мире, хотелось бы у вас, как у принимающей стороны, попросить всё же предоставить мне нормальную одежду, еду, питьё и возможность подготовиться к заседанию попечительского совета. Было бы крайне любезно с вашей стороны, если бы вы хотя бы в двух словах подготовили меня к тому, что ждёт на совете. Ну и... О, Снежка!
Заметив пушистую пропажу, я метеором метнулась к котёнку и тут же подхватила её на руки. Ректор и слова против сказать не успел, — а он точно собирался, успела заметить по испепеляющему взгляду, брошенному в мою сторону.
— Оставьте мою до.. Снежианну в покое, — с усталостью в голосе произнёс ректор, на что котёнок вполне однозначно заявил свой протест громким «мау!». — Снежа, это не обсуждается. Нам нужно серьёзно поговорить с твоей... игрушкой.
Я захлебнулась от новой волны возмущения. Я — игрушка?! Да что он вообще о себе возомнил! Чурбан безмозглый, тупой непроходимый чурбан!
Но сказать я ничего не смогла, потому как все слова казались слишком мягкими, а пока я подбирала нужные эпитеты, ректор перешёл к моим вопросам.
— Одежду дам, после тебе принесут еду и питьё. А вот объяснять тебе, что будет на совете, я не обязан. И не хочу. Выкручивайся сама!
«Вантуз! Старый, ссохшийся вантуз в общественном туалете!» — мысленно обозвала я это непрошибаемое ректорство и глубоко вдохнула. Так, Алёнка, спокойно. И не с таким горюшком справлялись.
— Благодарствую, — улыбнулась Эдмонду настолько приторно-сахарно, что у него мигом должен был подскочить инсулин.
А после ещё двух вдохов-выдохов,
— Так кем вам, говорите, приходится моя Снежка?
— Она не твоя, — обрубил меня на подлёте ректор. — И тебя не касается.
— Не удивительно, что ваша жена от вас сбежала! — бросила я в сердцах и тут же прикусила язык. Ох, Алёнка, это ты знатно за черту шагнула. Сейчас такая буря разразится!
И еды не дадут...
Ректор едва держался. Я почти видела пар, клубившийся из ушей мужчины.
Вместо оглушительного крика и обвинений в своей бестактности я была удостоена лишь цепкого, неморгающего взгляда.
Эдмонд молча вывел овал, тут же налившийся магической силой.
— Вон. — Пугающе тихо и спокойно сказал он. И я послушно собралась шагнуть в портал, так как чувствовала, что в этот раз я действительно рисковала своей жизнью. Стоило дать этому неуравновешенному типу с кучей комплексов проораться в тишине и пустоте кабинета, поэтому...
Я посмотрела на Снежку, которая всё ещё сидела на полу в шаге от меня. Нет, оставлять пушистую с полыхающим демоном, кем бы там она ему не приходилась, было категорически нельзя. Подхватив кошечку на руки, я буквально влетела в портал, слыша за спиной рёв раненого зверя.
Ух, мамочки!
Стукнувшись о твёрдый пол той самой кельи, которую ректор назначил моей временной тюрьмой, кубарем прокатилась до стены, окружив своим телом котёнка, чтобы случайно не зашибить её. О том, что кошки сами по себе гораздо более прыгучи, чем люди, я в тот момент не подумала.
Быстро оглянулась за спину: фух! чисто. Портал схлопнулся, отрезав нас от неадекватного ректора.
— Чем больше его узнаю, тем больше понимаю твоё желание сбежать из этого ада, — задумчиво почесав котёнка между ушек, проговорила я.
— Мау, — со вздохом ответило мне животное.
Какое-то время я переваривала произошедшее в тишине, а Снежка тем временем перебралась на мою кровать и благополучно заснула. Я даже позавидовала кошачьей беспечности. Казалось, их с рождения учат одной непреложной истине: «В любой непонятной ситуации ложись спать!»
Но я кошкой не была, да и спать не особо хотелось. Поэтому я напряжённо думала, думала, — и выхода из ситуации, в которую попала, не находила.
А когда окончательно сдалась перед роком судьбы, в мою дверь постучали.
Вздрогнув, спросила дрогнувшим от испуга голосом:
— Кто там?
Поскольку мне не ответили, спросила настойчивее:
— Кто?!
А взглядом поискала что-нибудь тяжёлое, чтобы, если придётся, огреть визитёра по башке.
Из-за двери пробурчали знакомым голосом:
— Тролль в манто!
Лилиан, завхоз всея Академии!
Я открыла дверь, подозрительно глядя на женщину. В руках её был свёрток, а на свёртке ещё один свёрток. Одета Лилиан была с утра уже по-другому — в длинное платье с корсажем на пуговицах, поверх которого был накинут серый холщовый передник, а вместо чепца её голову украшала причёска из заплетённой косы, уложенной в сложную фигуру на макушке.