Реквием патриотам

Сапожников Борис Владимирович

– Надо помочь им, - спокойным голосом сказал неожиданно Кэнсин и я понял, что бы мы с Делакруа ему ответили, как бы не увещевали, он все равно ринется в драку. И я следом за ним.

– Яри вверх!
– в самый последний миг успел скомандовать Сейсиро, вскидывая собственное копье.

Они опоздали всего на несколько мгновений, но они стоили самураям очень дорого. От рук женщин пала почти половина оставшихся в живых буси, почти все остальные были ранены. Большая часть противниц успешно миновали лезвия яри и кама-яри, ворвавшись в самый центр отряда Сейсиро.

Молодой

командир отбросил ставшее бесполезным яри, вновь выхватив катану. Быстрыми ударами он парировал сыпавшиеся на него со всех сторон выпады воинственных женщин, однако многие из них находили его тело - кимоно было разорвано, по рукам и корпусу текла кровь. Его оттеснили от остальных самураев (женщины, вообще, старались разбить отряд на маленькие группки и перебить используя собственное численное преимущество) и продолжали теснить три женщины, среди которых особенно выделялась одна, одетая в черную кожаную броню и вооруженная двумя камами. Отбиваясь от их нападок, Сейсиро сумел тяжело ранить обеих спутниц женщины в кожаной броне, однако и сам получил несколько более чем серьезных ран, в то время как женщина в броне ни разу не подставилась под его клинок. Молодой самурай отлично понимал, что ему даже ценой жизни не удастся победить ее, однако, как истинный буси, рук он не опускал.

Неожиданно женщина в броне быстрым движением нырнула под клинок его катаны и крутнулась, все так же в полуприсяде, и врезала пяткой в правый бок Сейсиро. Тот скривился, сложившись едва не вдвое и опершись клинком катаны о землю. Женщина в броне замерла над ним, занеся для последнего удара свои камы. Сейсиро пришлось приложить довольно много усилий, чтобы не зажмурится в ожидании боли. Однако ударить воинственная женщина не успела. Раздался выстрел и она вытянулась в струнку, как хороший воин на плацу, услышав команду "смирно". А потом медленно осела на землю. За спиной ее стоял Тахара Кэндзи.

Дзин-Эмон не изменил своему любимому кама-яри, отмахиваясь от атакующих воинственных женщин. Он крутился, раздавая удары направо и налево, пронзая всеми тремя лезвиями своего копья противниц, некоторых нанизывал, как бабочек в гербарии. Но не смотря на свое выдающееся мастерство владения оружием, Дзин-Эмона оттеснили от остальных самураев отряда, окружили и теперь он раз за разом получал ранения, да и древко кама-яри было основательно изрублено. Еще чуть-чуть и... Но об этом Дзин-Эмон не думал, он дрался до конца, как учили, как привык...

Быстрые удары слились для Дзин-Эмона в нечто вроде смертоносного иероглифа. Клинок катаны буквально распластал женщин, оставив на залитой кровью земле бесформенные ошметки трупов. Однако опускать копье Дзин-Эмон не спешил, ибо увидел, кто убил его врагов. Самурай-с-крестом.

Я протянул руку скрюченному Сейсиро, так и замершему опершись на меч.

– Не время расслабляться!
– крикнул я ему, стараясь перекрыть голосом шум сражения.
– Бой продолжается еще!

Я дернул Сейсиро за предплечье, приводя в вертикальное положение.

– Вперед!
– Я тряхнул его за плечо.
– Шевелись же!!!

Я рискнул отпустить его и метнулся навстречу жрицам замка Тенгэн, жаждавших отомстить за убитых

сестер. Ближайшую я просто застрелил из второго пистоля, буквально через секунду парировав каму и вакидзаси следующей вовремя выхваченной тати. Еще две жрицы наседали на меня с двух сторон, так что приходилось крутится как можно быстрее, сосредоточившись только лишь на отбивании вражеских атак. Но тут мимо меня вихрем пролетел Сейсиро, разя направо и налево. Увлекшиеся наскоками на меня жрицы не сумели парировать большую часть его ударов и попадали на землю, оставшиеся в живых несколько растерялись, что позволило нам с Сейсиро добить их за несколько секунд.

– Ты теперь служишь сегуну?
– с неприкрытой надеждой в голосе спросил мой друг.

Я в ответ покачал головой.

– Нет, Сейсиро-кун, просто у нас общий враг на Ритэн-Ке.

Сейсиро тут же поднял катану в боевое положение. Я вновь покачал головой.

– После разберемся, хорошо, - отмахнулся я.
– Сейчас у нас общий враг.

– Этот недотакамо прав, Сейсиро-кун, - произнес некто скрывающийся в тени, выходя на свет.
– Я - ваш общий враг.

Обернувшись на голос я увидел высокого человека в фиолетовом кимоно с абсолютно белым, как у альбиноса, лицом и алыми, горящими нездешним пламенем глазами. В руках он держал катану в ножнах, явно собираясь использовать ее против нас.

– Тоума, - едва слышно прошептал Сейсиро, - ты пришел за мной.

– Да, - кивнул названный Тоумой.
– Пора тебе отправиться вслед за отцом.

– Полегче, - встрял я.
– Этот парень мой друг, хоть мы сейчас по разные стороны баррикад и я не дам тебе, Чудовище с красным мечом, расправиться с ним.

– Я убил многих, - пожал плечами Аоки Тоума, убийца отца моего юного друга, - одним больше, одним меньше.

Он обнажил катану, небрежным движением отбросив сторону ножны. Клинок, действительно, светился багровым. Интуиция мне не изменила.

Мы рванулись друг другу навстречу. Три клинка скрестились почти одновременно, издав характерный звон.

Воспрявшие духом при появлении подмоги самураи сумели дать отпор жрицам замка Тенгэн. Тем более что Кэнсин неизменно появлялся именно там, где доблестным буси нужна была помощь, молниеносными и смертоносными ударами убивая воинственных женщин, которые нередко даже не понимали что же или кто же оборвал нить их жизни. А Самурай-с-крестом тут же устремлялся дальше, сея и сея смерть на своем пути.

И вот последняя из жриц замка Тенгэн умерла, пронзенная сразу несколькими яри самураев сегуната. Все замерли, оглядываясь в поисках нового врага. Ведь клинки еще звенят, а значит расслабляться еще рано.

Былые тренировки дали о себе знать даже спустя столько лет. Мы с Сейсиро старались атаковать Тоуму одновременно с двух сторон, заставляя его держаться постоянно в обороне. Мы описывали быстрые, короткие круги вокруг Аоки, осыпая его градом молниеносных ударов, постоянно меняя их направления и угол нанесения. Однако Чудовище с красным мечом умудрялся парировать все наши атаки, правда и не помышляя, к счастью, о каких-либо ответах. Не знаю, смог бы я хоть что-нибудь ему противопоставить. В отличие от Делакруа.