Реквием по любви
Шрифт:
— Закрой глаза, — куда спокойнее отдал следующий приказ. Как только подчинилась, мужчина укрыл верхнюю часть ее лица, начиная от кончика носа и выше, прохладной мокрой тканью. Ощущения были странными. Удовольствие, граничащее с ужасом. С паникой.
— Тише, — услышала мягкий обволакивающий голос. До невозможного сиплый. — Расслабься.
— Не могу. Мне не по себе…страшно.
— Очень хорошо. Теперь поймешь, какого мне было, в тот момент. Казалось, я ослеп. Оглох. Беспомощно тонул в собственной агонии.
— Дима, мне так жа…
— Тсс! — Накрыл рот ладонью,
В следующее мгновение Дмитрий набросился на ее губы, сминая их жестким безудержным поцелуем. Настойчиво проник языком внутрь. Через некоторое время, когда голова закружилась от недостатка кислорода, отстранился. Вновь бросил коротко: дыши! Да только, в этот раз столь простую просьбу выполнить было сложнее. Ведь он вплотную занялся ее грудью. Целовал. Облизывал. Покусывал. Обдавал своим рваным дыханием. Как же ей не хватало сейчас собственных рук! До слез. До истерик. В какой-то момент, настигло озарение. Вот оно! Ее наказание…
Так хотелось прикоснуться к нему. Почувствовать твердые мышцы под своими пальчиками. Все сильнее и чаще, дергала ремень, в надежде, что тот порвется. Лиза готова была выть.
Его губы спускались ниже. Язык оставлял на коже влажную дорожку. Девушка застонала в голос, когда Похомов выпил воду, скопившуюся в ее пупке.
— Господи…Дима!
— Если придется, я просочусь в каждую твою пору, проникну под кожу. — Жесткие губы покрывали низ живота порывистыми поцелуями. — Всякий раз, закрывая глаза, ты будешь видеть мое лицо. Слышать мой голос. Чувствовать мой запах.
— Я…уже…
— Ты принадлежишь мне. — Рисовал незатейливые узоры на ее лобке, в каких-то сантиметрах от чувствительного бугорка, намеренно заставляя замирать от неизвестности. От чувственности момента. Внутри все сжималось. Пульсировало. Требовало. — Со всеми вытекающими!
— Да!
— Кто я, Лиза?
— Мой мужчина, — всхлипывая. — Моя лю…
— Мелковато, Кроха. — Дмитрий замер на секунду, а потом прохрипел, зло и отчаянно, до боли стискивая ручищами ее бедра. — Я — твоя греб*нная вселенная! Запомни и повтори!
Вселенная! Именно! Вселенная!
Боги, как же ей хотелось видеть его лицо, в момент, когда он произносил эти слова. Словно чувствуя ее состояние, Похомов откинул футболку в сторону. Пару секунд на фокусировку взгляда, и выстрел. Выпалила на выдохе:
— Ты — моя вселенная!
— Бл*дь! — Дернулся, словно она его ударила. — Как же меня кроет…
Собственническим движением, прошелся пальцем по нежным складочкам. Лизавета уже извивалась от нетерпения.
— Моя! Да ты течешь, — замурлыкал, растирая влагу. — Даже не знаю, сперва вылизать тебя, а затем тр*хнуть, или наоборот…Что скажешь?
Ее сознание уплывало далеко, в другое измерение. От откровенных слов полыхали щеки. Да так, что боль причиняли.
— Тебе…виднее. — Выдавила через силу. — Тебе…решать.
— Браво, кроха! Научилась давать верные ответы.
В следующую секунду, он проник в нее языком. Лиза не сразу сообразила, что происходит. В прошлый раз, когда Дима ласкал ртом клитор, внутри
Под напором чувств, закричала. С остервенением задергала ремень, пытаясь освободить руки. В местах трения уже саднила кожа.
— Черт! Черт!
— Не забывай, что наказана. — Строго осадил. — Ты будешь вести себя очень тихо. Не шевелись. Вообще. Совсем. И Лиза, хоть звук издашь — не дам тебе кончить!
Что? Не честно!
Спорить не решилась. Прилагала титанические усилия, чтобы не двигаться. От напряжения вибрировала. На лбу выступила испарина. Сдерживая стоны и всхлипы, кусала губы. Он ускорился, проникая все резче, растирая чувствительную горошину подушечкой пальца все настойчивее. В тот самый момент, когда казалось, терпеть больше не возможно — просто разорвется сердце — ее скрутила сильнейшая судорога. Это стало последней каплей — взвизгнула, уже не контролируя судороги. Над головой, с кроны деревьев, взмыла в небо стайка птиц, явно напуганная ночным вторжением. Не дав прийти в себя, Похомов развернул, укладывая на живот. Руководил, устанавливая в коленно-локтевую позицию.
— Маленькая, — рвано выдохнул, погружаясь в нее до упора, своим не малым размером. — А теперь, будь собой, моя крикливая мышка! Не сдерживайся…
Она бы и не смогла. При всем желании. Их секс был диким. Первобытным. Причиняющим боль. Граничащим с помешательством. Наслаждение, острое как лезвие бритвы, наполняло каждую клеточку тела. А после, произошло необъяснимое. То, к чему ее психика не была готова. Совершенно. К члену, Дмитрий добавил средний палец, мягко растягивая лоно девушки. Глаза увеличились от шока, да и сердце замерло, ухая вниз. Он же, даже темпа не сбавил. Начал надавливать на какую-то точку внутри нее, уделяя ей особое внимание. И перед глазами померкло. Лиза кричала так истошно, что срывала голос. Через некоторое время, просто взорвалась, распадаясь на тысячи молекул. Не поняла даже, что громко заревев, излился и Похомов. Лишь одно имело значение…она только что, обмочилась!
— Вот так сюрприз, ребенок! — Ошарашенно произнес мужчина. — А ты у меня, оказывается, и так умеешь…
От стыда затрясло посильнее, чем от любого оргазма. Обессиленно соскользнула с него, свернулась калачиком, утыкаясь лицом в траву, и разревелась. Душу наизнанку выворачивало. Позор! Какой позор! Рыдала так, будто умер у нее кто-то. Почувствовала, как аккуратно и мягко он освободил ее руки. Расцеловал запястья. Ломая сопротивление, притянул к своей груди.
— Ну, все…все.
Обхватил ладонями лицо, вытер слезы.
— Почему ты плачешь? — Дмитрий выглядел растерянным. — Не понравилось? Я сделал тебе больно?
— Не-е-т, — не могла успокоиться. — Ни-когда не-было так хо-рошо…
— Тогда, я ни черта не понимаю! Говори прямо! Что не так?
— Господи! Я же…при тебе…прямо при тебе…
— Твою мать, — выдохнул с облегчением, — Лиза, посмотри на меня, и хорошенько запомни. Это высшая степень удовольствия, между мужчиной и женщиной. Одна из составляющих самого секса. Довольно распространенное явление.