Реликт (том 1)
Шрифт:
Боянова с новым интересом взглянула на Берестова, стоявшего с непроницаемым видом.
— Что касается опыта, то, как сказал Генри Шоу, «Опыт увеличивает нашу мудрость, но не уменьшает глупости». Вы согласны, молодой человек?
— Вполне, — невозмутимо ответствовал Ратибор.
— Что ж, попробуйте поиграть в эту игру, хотя Конструктор — игрок непредсказуемый.
— Человек тоже непредсказуем, — сказал Железовский с неодобрением и вызовом, причины которого Ратибор не понял.
Боянова не ответила, все еще рассматривая Ратибора. Лицо ее стало задумчивым, возраст проступил на нем более отчетливо.
— Так
Ратибор вспомнил спутника Анастасии: того тоже звали Габриэль. Похоже это он.
— Найти его непросто, хотя он и работает в синклите старейшин ВКС, но этот человек вам необходим.
— Я знаю, как его найти, — сказал Ратибор.
Боянова подняла брови, однако выражать сомнение вслух не стала.
— Начинай самостоятельно. — Бас Железовского был почему-то мрачным. — Код запроса по Конструктору введен в твой инк. Вечером зайдешь.
Ратибор кивнул, попрощался и, не оглядываясь, пошел к лифту, унося в памяти два разных взгляда двух разных людей, одинаково сознающих ответственность своей работы.
Перенесясь с базы в Управление и открыв свой служебный модуль, сохранивший древнее бюрократическое название кабинет, он сел за стол, привычно развернул приставку инка, и вдруг память оживила перед ним картины происшествия на «Чернаве» четырехлетней давности.
Он тогда возвращался из первого своего самостоятельного кенгуру к звездам Ориона, как гриф-специалист первого класса, и втайне был горд тем, что его оценили в Управлении — как раз накануне полета пришел вызов из кадровой комиссии с предложением перейти в отдел безопасности. У него были в запасе еще два дня на размышления, хотя про себя он уже решился на переход к безопасникам, однако Ратибор не привык торопиться на поворотах судьбы и отложил визит в отдел до тех пор, пока не кончится срок отдыха.
Наутро Карелия пригласила его на прогулку по ксенопарку — первому в истории Земли заповеднику внеземных форм жизни, где она работала ксенобиологом (познакомились они йа четвертом курсе Брянского политеха), естественно, Ратибор не мог отказаться, да и не хотел. Во-первых, ему было по-настоящему интересно, несмотря на то, что некоторые виды животных он ловил сам; во-вторых, до официального открытия парка должно было пройти не меньше месяца; а в-третьих, Карелия пообещала показать нечто «жутко необыкновенное».
Парк с несколько необычным для данной местности названием «Чернава» располагался в бывшей пустыне Такла-Макан на границе с отрогами Куньлуня. Встретились у служебного входа. Карелия была возбуждена и весела, что всегда превращало ее в девочку-школьницу. Ратибора автомат входа пропустил так безропотно, будто пограничник был директором парка.
Часа два Карелия водила будущего аса-безопасника по гигантскому парку с его экозонами, отгороженными не только от будущих посетителей,
— Это наша главная достопримечательность, — с гордостью сказала Карелия. — Дом для монстрозавра. Слышал о таком?
Разумеется, Ратибор слышал.
Популяция монстрозавров была обнаружена не на планете, а на звезде, тип которой был определен учеными, как «коричневый карлик». Что такие остывающие звезды — диаметром с Юпитер или чуть больше и с температурой поверхности до четырехсот-семисот градусов — могут существовать в природе, было иредскано специалистами-астрофизиками еще в двадцатом веке, но лишь недавно, лет двадцать назад «коричневые карлики» были обнаружены в старых шаровых звездных скоплениях. «Коричневый карлик», давший жизнь монстрозаврам, был обнаружен в шаровом скоплении М 13 в Геркулесе, в двадцати трех тысячах световых лет от Солнца, так что эти твари представляли самый дальний из всех открытых очагов жизни. Мало того, это были единственные представители совершенно особого класса так называемых «альтернативных биологии»— класса «некристаллических биометаллов». Уничтожить монстрозавра можно было, наверное, только с помощью ядерного взрыва.
— Как же вам удалось доставить их на Землю? — спросил Ратибор, насытившись созерцанием пары чудовищ, похожих на баранки, обросших «головами летучих мышей». Размеры зверей были невелики — метров по сорок в поперечнике, но энергией они были накачены чудовищно, представляя по сути живые термоядерные реакторы. Ратибор насчитал шесть симметрично расположенных «летучих мышей», — наросты действительно напоминали головы этих земных млекопитающих, особенно ушами с невообразимо сложным рисунком перепонок, — и подумал, что сверху монстрозавры напоминают головку цветка.
— Их доставил на Землю драйвер-прима Даль-разведки Савва Баренц, — спохватилась Карелия, увлеченная зрелищем, как и гость. — Подробностей я не знаю, но, по-моему, он герой.
— Возразить не рискну, — хмыкнул Ратибор. — Что-то они малоактивны. Вы все домашние условия соблюдали?
— Почти все: сила тяжести — сто «же», температура поверхности — пятьсот сорок по Цельсию, атмосфера — из паров металлов и металлоидов, излучения — от микроволнового фона до
гамма. Не стали только воспроизводить плотный поток нейтрино. С тех пор, как их доставили сюда, они практически все время спят.
— А что говорят биологи?
Карелия пожала плечиком.
— Идей много, но изучение зверей топчется пока еще на стадии толкований, а не точных знаний. Я, например, считаю, что без нейтринного фона из спячки они не выйдут. Лишь дважды мы наблюдали их вспышечную активность, и то не долго. Вот этого красавца в зеленоватой броне называют Панас, а второго, с серебристым отливом — Ната, хотя кто из них мужчина, а кто женщина-неизвестно. Ну, что, понравились?
Ответить Ратибор не успел.