Реликт (том 2)
Шрифт:
Нырок в Чужую
Герман Лабовиц жил в Дакке, а работал в Такла-Маканском ксенозаповеднике, изредка оставаясь там на ночь и не испытывая от этого никаких неудобств. Он и в молодости был неприхотлив, довольствовался малым и не тяготел к комфорту, а теперь, будучи экзоморфом, и вовсе перестал обращать внимание на такие мелочи.
Работа в бестиарии заповедника вполне отвечала его внутренним запросам, а дружба с интраморфами синклита давала необходимую разрядку и психологически-интеллектуальный настрой. Кроме того, кое-какие обязанности возложил на Лабовица Габриэль Грехов, и
Нынешним вечером Герман тоже решил не лететь домой, а провести ночь на территории заповедника. К тому же собрался заглянуть на огонек Габриэль, и встреча обещала быть информативной.
До закрытия бестиария, в котором проживали представители животного мира планеты Эниф — скалогрызы, мимикрозавры и стражи, похожие на земных грифов, оставалось около часа, когда на территории зоны объявилась компания юнцов, заставившая занервничать инка охраны.
Группа из одиннадцати человек, принадлежавшая к одной из сект подчеркнутого инфантилизма и напоминавшая своим поведением стаю обезьян, высадилась из аэров прямо в зоне, огражденной трехметровым силовым барьером, и, не обращая внимания на вопли служителей-витсов, принялась с хохотом охотиться за стражами и метить их светящейся краской.
Бестиарий замыкал северную оконечность заповедника и располагался на живописном горном склоне, испятнанном круглыми дырами — ходами скалогрызов. Территория его была невелика — три на четыре километра, и, кроме скал, ничего интересного на ней не находилось: ни кустарник, ни деревья здесь не прижились. Возможно, поэтому и экскурсанты посещали бестиарий редко, хотя скалогрызы были достаточно экзотическими животными и зрелище представляли отменное, особенно когда играли друг с другом и прошибали скалы насквозь, будто те были бумажными.
Одиннадцать разукрашенных «охотников», пол которых определить было невозможно, вломились в будку контроля, разнесли аппаратуру вдребезги, изгнали витсов и принялись палить по всему, что двигалось, из портативных краскопультов. Стражи, которые здесь, в бестиарии, и вообще на Земле не летали, убежать от «охотников» не могли и принялись прятаться в тоннелях, проделанных скалогрызами.
Досталось и мимикрозавру, имитировавшему вторую будку контроля. Восторгам диких пришельцев не было конца, когда «будка» стала менять форму, пока не превратилась в гигантского многонога, чем-то похожего на таракана. Животное попыталось спастись, а когда это не удалось — напало на преследователей, сбив аэр хваталом.
Когда Лабовиц примчался на место на патрульном птеране, схватка уже закончилась победой «охотников», один из которых оказался вооружен карабином «дракон». Взбешенный Герман рявкнул с высоты в мегафон-усилитель: «Всем лечь!» — догнал стрелка, отобрал карабин и с удовольствием съездил им же по пятнистой крысиной физиономии. Остальные попытались устроить кучу малу, дабы проучить обидчика, но Лабовиц не стал церемониться и быстро охладил пыл «бойцов», наставив им шишек и синяков. В эту секунду из выпуклого бока скалы с гейзером камней и дыма выполз скалогрыз, и обеим противоборствующим сторонам пришлось спешно ретироваться.
Аэры улетели, пыль улеглась, скалогрыз застыл в полусотне метров блещущей металлической колонной, не обратив внимания на возню у подножия скалы. Его кошмарная голова, напоминающая гибрид фрез горнорудного комбайна с ушами летучих мышей, качнулась два раза слева направо и тоже замерла. И в этот момент из отверстия старого тоннеля в скале, располагавшегося в десятке метров от задумавшегося Лабовица, выпрыгнул человек. Мягко, по-кошачьи приземлился и повернулся лицом к Герману.
«Привет, стармен. Приятно видеть, что ты в форме».
Лабовиц не ответил, узнавая бывшего К-мигранта Вильяма Шебранна. С виду тот не был вооружен, однако Герман чувствовал прицельную цепкость взгляда Шебранна, что указывало на встроенную в его костюм спецаппаратуру и оружие. Впрочем, на самом Лабовице был надет такой же костюм.
Не оборачиваясь, он огляделся в поле Сил и обнаружил еще двоих гостей, за спиной и сбоку, а также куттер за скалами, серьезную машину с серьезным вооружением. Если начнется бой, долго ему не продержаться. Но кое-какие сюрпризы эти гости на своей шкуре испытают.
«Не рад, что ли? — продолжал Шебранн, приблизившись на несколько шагов. — Или ждешь кого-то другого?»
«Чего надо?» — угрюмо поинтересовался Лабовиц.
«Значит, не рад. Впрочем, ты всегда предпочитал сразу брать быка за рога. Тогда к делу. У нас к тебе предложение. Существует группа людей, которых не устраивает нынешнее положение вещей. Они нуждаются в хороших помощниках-профессионалах, а ты бывалый стармен, экзоморф и мастер воинских искусств. Не хотел бы поработать на них? Оплата очень высокая».
«Не хотел бы!» — отрубил Герман, не пытаясь даже выяснить цену.
«Мы так и предполагали. Тогда у нас есть еще одно предложение: дай нам код метро в доме Грехова. Он тебе не сват, не брат, не друг и не учитель. А мы в благодарность не станем искать твоих родственников и друзей, могущих пострадать ни за что».
«У меня нет родственников. — Лабовиц сделал шаг навстречу, и К-мигрант отлетел на несколько метров, грохнувшись спиной на камни. — У меня нет друзей. А теперь проваливай отсюда, пока цел! Повторять не буду».
К-мигрант не торопясь встал, покачал головой. Он готовился применить оружие, но и Лабовиц был готов к стрельбе в любой момент, тем более что ему не надо было поворачиваться в сторону выстрела. Он выстрелил за спину, как только услышал незвуковую команду «огонь!».
Лазерная трасса перечеркнула напарника Шебранна, подкрадывавшегося сзади, а еще один точный выстрел из «универсала» заставил второго помощника отступить за валун. Конечно, на них были защитные костюмы, выдерживающие прямое попадание, к тому же Герман не был бесшабашным задирой, уверенным в своей непременной победе, а потому сразу после начала огневого контакта отступил к ближайшей дыре в горном склоне, вызывая охрану и свой личный аэр.