Реликт (том 2)
Шрифт:
— Порядок. Идемте, у нас уже не осталось времени.
И в этот момент в проеме двери показалась Анастасия.
В комнате повисла удивительная тишина: трое визитеров давно обалдели от удивления и сидели тихо, а чужанин и «серый призрак» вдруг перестали излучать в пси-диапазоне (они разговаривали друг с другом, и очень интенсивно), замолчали.
— Уходишь? — тихо и спокойно спросила Настя.
— Да, — сказал Грехов с интонацией Железовского, оглянулся на всех, никого не выделяя. — Хотя кто знает, может быть, мы еще вернемся. Ведь истинный путь — всегда возвращение. Подождите минуту.
Они вышли.
Ратибор почувствовал звон в ушах,
Грехов отсутствовал ровно минуту, махнул рукой из коридора.
— Вперед, дети Вечности. Прощай, Берестов. Не хочешь с нами?
— Нет, — ответил Ратибор.
Чужанин, не поворачиваясь, затопал в коридор, скрылся за дверью рядом с метро, у него был свой канал транспортирования. «Серый призрак» подмигнул Берестову, потрепал его по плечу, бесшумно вышел и исчез, у него тоже был свой способ передвижения в пространстве. Грехов вошел в камеру метро, и дом опустел. И душа у Ратибора рванулась вслед за проконсулом… и вернулась обратно, потому что из кухни вышла задумчивая и грустная Анастасия.
— Ты?! — спросил Ратибор, глупея. — А он?
Настя подошла к нему вплотную, все видя и понимая, внимательно оглядела лицо, погладила по щеке, взяла за руку.
— Он уже не вернется, мастер. Поэты давно предусмотрели такие ситуации:
И дважды в эту реку не войти, и нет пути к таинственным истокам, где Время спит, свернувшись в плотный кокон у Вечности на каменной груди. [49]Ратибор начал потихоньку соображать.
49
М. Катыс.
— Значит, ты остаешься?
И Настя не выдержала.
— Господи, какой ты тупица!
Трое «засадников» в немом изумлении смотрели из гостиной, как удивительной красоты девушка плачет и смеется одновременно на груди у оператора «свободной охоты» Берестова, стоявшего молча со странным выражением муки и счастья на лице…
Спейсер настиг «змеиный» объект в тот момент, когда впереди отчетливо объявилась область глухой черноты — Конструктор был уже близко, в пределах прямого визуального наблюдения.
— Что Берестов? — шевельнулся в кресле драйвер-прима Железовский.
— Не отвечает — доложил координатор.
— Готовьте обоймы захвата: три «пакмака» в хвост, шесть по граням, я по вектору движения.
— Пошла синхронизация!
— Внимание! Начинаю отсчет!
— Подождите, он остановился.
— Кто?
— Объект… и Конструктор!
Железовский помолчал.
— Тем лучше. Продолжаем…
— Отставить захват! — прозвучал сзади чей-то сдавленный голос, и в зал ворвался запыхавшийся Ратибор Берестов, почти бездыханный от бешеной гонки.
Железовский развернул кокон-кресло и молча посмотрел на своего подчиненного, перевел взгляд на вбежавшую следом Анастасию Демидову, снова уставился на безопасника:
— Представляешь последствия?
Ратибор кивнул, успокаивая дыхание.
— Представляю.
— Кто это — они?
— Одиночки. В каждом обществе есть одинокие люди… или существа, по разным причинам одинокие, хотя в нашем случае, как мне кажется, одиночество рождено превосходством: и Грехов, и чужанин, с которым мне довелось встречаться дважды, и «серый призрак», с которым контактировал Грехов, все они по возможностям намного превосходят своих соплеменников. Похоже, они провозвестники будущей интегральной расы Галактики и нашли друг друга не напрасно. Благодаря Конструктору. Не трогайте их.
— Внимание! — предупредил координатор.
Рядом с «клубом змей» — машиной Грехова, возникли два новых объекта: серебристое туманное облако и километровая «раковина» с шипами по раструбу, — корабль чужанина. Потом все три объекта превратились в полосы света, протянувшиеся к черному провалу впереди, и растаяли без следа.
— Вспоминайте меня… — донесся чей-то далекий голос.
И вдруг перед глазами людей — или непосредственно в их мозге? — возникла удивительная картина: обыкновенная проселочная дорога, уходящая в бесконечность, и шагающий по ней одинокий путник с котомкой за плечами; остановился, оглянулся. Его догоняли еще трое путников, один в черном, другой в белом, третий в сером, догнали, обнялись, и все четверо пошагали дальше. Ушли недалеко, снова остановились в немом удивлении: их догонял еще один попутчик — подросток в шортах, но в кольчуге и в рыцарском шлеме. Четверо подождали его, смеясь снялся с него кольчугу и шлем, бросили на дорогу и двинулись дальше.
— Кто это? — прошептала завороженная Настя, имея в виду подростка.
— Наверное, К-мигранты, — ответил ей Железовский, вглядываясь в путников, пока те не превратились в точки и не растворились на фоне дороги.
— Вспоминайте меня…
Конечно, это было не так, глаза видели одно — непосредственно, мозг, подсознание, другое: уходило из Системы, осторожно разгоняясь, исполинское разумное существо, которому невозможно было подобрать аналога, уходил монстр, унося в своем чреве былинки-корабли Грехова, К-мигрантов, чужанина и «серого призрака», но миллионам людей, наблюдавшим за исходом события, грезилась одна и та же картина: дорога света без конца и края и путники на ней…
Вспоминайте меня…
Книга пятая
КОНТРРАЗВЕДКА
Часть первая
ТЕРРОРИСТЫ
Ставр Панкратов
Прорыв инфернальности
Уходя из Солнечной системы, Конструктор буквально вымел ее, словно дворник — территорию двора. Пояс астероидов при этом, располагавшийся между орбитами Марса и Юпитера, исчез почти полностью, многие спутники внешних планет также пропали или изменили орбиты, зато кометы, порождаемые облаком Оорта за орбитой Плутона, стали появляться в тысячу раз чаще. Зрелище было поистине захватывающим, когда по ночам раз в месяц всходило одно из этих хвостатых чудищ, освещая ночную сторону Земли не слабее полной Луны. Иногда кометы были видны и днем…