Реликт. Скрытая Надежда

Дай Андрей

В общем, нас описали как отважных, обязательных, прямо-таки — скрупулезно выполняющих и букву, и дух контракта, наемников. Отметили, что в ходе найма, нашему попечению были доверены материальные ценности на сумму превышающую два миллиарда кредитов, и что мы сделали все возможное, чтоб груз достиг адресата в целости и сохранности.

Отдельно была упомянута наша техническая смекалка. Похвалы удостоилась превратившаяся из баржи в крейсер шахтерская баржа, и слегка тюнингованные абордажные дроиды. Промелькнула картинка с чудой-юдой — самоходной артустановкой до сих пор «украшавшей» перекресток главных магистралей нашего сектора

станции.

В завершение интервью сестра Реддер выразила уверенность, что войнушка в заброшенной части Куу-Три, это наверняка результат заключенного нами с кем-то неизвестным контракта. Ну и похвалила «заказчика» с верным выбором подрядной организации. Что это, если не прямой намек воротилам из мегакорпы, я уже и не знаю.

Отметил у себя в «блокнотике»: узнать какой самый популярный спиртной напиток во флоте у Окси, найти и отправить бутылку самого лучшего сестре Реддер! С Селеной надеялся при личной встрече рассчитаться.

То, что эта личная встреча все-таки состоится когда-нибудь в обозримом будущем, я тоже надеялся.

Во-вторых, к нам прилетел дознаватель Хакдарских Охранителей. По мою душу, так сказать. Во всяком случае, потребовал от меня уделить ему время для общения, и ни кем больше из команды не интересовался.

Интересный тип. Начать хотя бы с того, что выглядел он натуральнейшим мужичком-деревенщиной, а не офицером в немалом чине, кем вообще-то являлся. Обычная, не форменная одежда в простецком стиле. Какая-то непонятная штуковина на голове — одновременно похожая на кепку-восьмиклинку и шапочку афганских душманов. Повадки рабочего парня с окраины и, совсем с внешностью не сходящийся, цепкий взгляд опытного разведчика.

Видел однажды такого вот. Неприметного, в пыльном пустынном камуфляже, и с пронзающим до копчика взглядом. В далекой и ныне этим миром забытой воюющей Сирии.

Это я к тому, что не обманулся свойским видом мужичка, и держался настороже. Впрочем, надрюканный Селеной, я с любым так держался бы. Что с этим, в кепке, что с другим, явись он хоть в парадном, с позументами, мундире флот-адмирала. Слишком уж все серьезно могло обернуться, сболтни я чего-нибудь не то, или не в том ключе.

— Как вышло, приятель, что вы вообще поперлись в эти коридоры? — начал «простой мужичок», а у меня аж кровь от лица отлила, и обоняние усилилось настолько, что услышал запах смазки суставов пробегающего мимо дроида.

Как вышло? За легкими деньгами полезли. Вот как! Дурни потому что, и головой пользуемся только во время поглощения пищи. Давно стоило понять, что этот мир не стоял в ожидании, пока в него не явится такая умная, хитрая и изобретательная тварюшка, как я. Что все здесь давно придумано, реализовано, продано, куплено и поделено. А я, что бы там о себе не воображал, всего лишь мутный парень с задворок цивилизации.

И, от простого, вроде бы, вопроса, так мне стало горько и обидно, что ни выкрикнуть, ни вышептать. За собственную тупость, за опасности, которым мои решения теперь могут быть подвержены пошедшие следом люди, и за глупую, безглазую любовь самой прекрасной девушки Вселенной, которую я совершенно не достоин.

О, да! Там, в Поясе Скорби, я был хорош! Выжил, нашел способ победить обложившего со всех сторон Колобка, завладел кораблем, другом и целой горой трофеев. Ну так, будем уже честны сами перед собой, в Поясе, кроме меня, свихнувшегося профессора и миллиона трупов, больше никого и не было. Там

мои три извилины, одна из которых — след от форменной фуражки, работали наиболее эффективно. Самое подходящее место для клинического дебила и авантюриста.

Огорчил, в общем, этот тип меня своим вопросом. Да так, что я, на долгую минуту задумался, включил, наконец, мозг, да и вывалил на «парня с рабочей окраины» правду. Истинную. О том, что новичок вообще в этом мире, и в Государстве в частности. О том, что — да, получилось выполнить пару контрактов от Сестер Геи. Понравилось, и решил записаться в наемники. Навыки боевых действий — они ведь, что в том мире, что в этом, ими, навыками, и остались. Можно изучить десять тысяч баз знаний, обвешаться оружием с головы до ног, и остаться при этом мальчиком-колокольчиком из приличной семьи. А можно, родившись воином, с заточенным гвоздем в кулаке, выходить на бой с целой толпой хулиганов. И только бой, война, сражение точно скажет: кто есть кто.

Об арендованном еще из Житы ангаре рассказал, и о приятных находках — останках каких-то неопознанных механизмах, которые мы разрезали на куски и сдали в металлолом, заработав на пустом месте приличную сумму денег. Об азарте, неработающих воротах, и абордажных дроидах, за спиной которых чувствовали себя почти в безопасности…

Правду рассказал. То и так, как оно было на самом деле. Ничего не скрывая и не приукрашивая. И правильно, я считаю, поступил. Потому как, никому, кроме этого вот парня-дознавателя, моя правда и не нужна была. Но, был на сто процентов уверен, каждое мое слово, этот обладатель цепких глаз, будет проверять. Искать несоответствия, нестыковки и откровенную ложь.

Вот и пусть. Посмотрим, что у него получится. И даже если в итоге, полностью убедившись, что все ему сказанное — святая истинная правда, решит, что я обычный недотепа с Богом забытой колонии в бескрайнем Космосе, то и что? Мне с ним детей не крестить, так что пусть. Плевать.

— То есть, вы хотите сказать, что ни какая организация или частное лицо ваш отряд для проведения акции в этом секторе станции не нанимала? — приоткрыл суть стоящей перед дознавателем задачи совсем непростой простой парень.

— Нет, — охотно согласился я. — Это исключительно наша собственная инициатива.

— И никто здесь, на станции, или в других местах Содружества, прямо или косвенно вас на такую идею не наталкивал?

— Не припомню ничего подобного.

— От чего же такая, почти агрессивная, настойчивость, проявленная вами в Аута-банке?

— Причем тут это? — удивился я.

— Ответьте — да или нет. Вы знаете, что Куу-Три принадлежит одному из подразделений корпорации «Арвоесин»?

— Теперь, да, — хмыкнул я.

— Теперь?

— Ну, вы же мне только что об этом сказали, — дернул плечом я.

— На момент обращения в Аута-банк знали или нет?

— О! Тогда — нет.

— И о том, что большая часть представленных к конверсии в актуальные акции корпоративных чеков относится к «Арвоесину» тоже не знали?

— Нет, откуда? Что, правда? Относятся?

— Сотрудники банка введут вас в курс дела. Как только будет снято ограничение, наложенное службой дознания.

— Ха, — обрадовался я. — Надеюсь, ограничение не будет снято до послезавтрашнего дня. Срок исполнения работ по конверсии истекает завтра. Срыв сроков исполнения контракта — лишний повод получить с подрядчика немного лишних денег.