Реликтовая популяция. Книга 1
Шрифт:
Камрат едва успевал за ними. Он не понимал Харана. С тескомовцем должен сразиться он, а Харан пусть займётся К”ньюшей. Но врач не замечал его жестов и водил за собой тескомовца. Камрат решил постоять на месте и дождаться, когда они подойдут к нему ближе, тогда он отсечёт Харана от тескомовца и сам вступит в схватку.
Мимо, никого и ничего не замечая, пробежал кролик, и Тикер на мгновение отвлёкся. За эти несущественные в обычной жизни мгновения, которые он потратил на осмысление ситуации от появления кравеля, Харан почти вплотную подскочил к нему, намереваясь нанести колющий удар, подобный
На таком расстоянии, заметив его, Тикер не успевал встретить его мечом, тогда он со страшной силой ударил Харана в лицо громадным кулаком. Харан оторвался от земли и пролетел добрых два бермета, прежде чем приземлился спиной, поднимая пыль из старой травы.
Он упал и не шевелился.
Тикер победно оглянулся, никого не увидел, в душе пожалел, что никто не оценил его успеха и направился к поверженному врагу, дабы добить его.
Шагнул и наткнулся на мальчика.
Камрат, широко расставив ноги, стоял в двух шагах перед Хараном, преграждая дорогу тескомовцу.
– Прочь с дороги, малец! – беря на испуг, закричал Тикер.
Лицо его исказила такая злоба, что он, казалось, готов был уничтожить любого, кто попробует встать на его пути к тому ублюдку, который убил его друга и пытался напасть на него.
Его крик и ярость во взгляде не устрашили мальчика, лишь голова у него чуть опустилась ниже, и взгляд больших глаз исходил исподлобья.
– Я тебе сказал, прочь с дороги!
Сзади на тескомовца налетел К”ньец. Тикор лишь отмахнулся, стряхивая его с себя наземь. Он шёл на мальчика, уверенный, что тот сейчас прыснет в сторону и уступит ему того, кого надо будет уничтожить.
Вместо этого у мальчика появились в руках длинный нож и гладиус. Он держал их как-то необычно в обеих руках. Нож крутился как урлютка, а гладиус смотрел лезвием прямо в глаза Тикеру.
Тескомовец повёл мечом – убрать с дороги клинок мальчика. Его меч наткнулся на неодолимое препятствие – он упёрся в гладиус и остановился, сколько Тикер на него не давил
Когда Харан упал и к нему, неуклюже ступая, двинулся тескомовец, Камрат отстоял от них довольно далеко, чтобы каким-то образом отвратить или оттянуть неумолимое, что могло произойти. Тескомовца надо было остановить на время, пока Харан придёт в себя и сумеет обезопаситься, хотя бы убежав подальше от места схватки. Но ни напасть на Тикера, ни отвлечь его Камрат не успевал физически. Он отчаянно, до боли в напряженных мышцах и голове, захотел оказаться перед неумолимо подступающей к Харану могучей фигурой воина…
И вдруг увидел себя стоящим именно на том месте, где ему надо было быть в данный момент – между неподвижным телом Харана и тескомовцем.
Молниеносный перенос себя в пространстве мальчик воспринял как должное, словно до того он проделывал этот невероятный приём многократно.
Тескомовец опешил, закричал на него и стал угрожать мечом. Камрату пришлось второй раз после появления воздушного шара взять в руки оружие и встретить направленный на него клинок.
Он, казалось, не делал никаких усилий, удерживая меч тескомовца. Действительно, он практически не чувствовал усилий Тикера отвести его гладиус в сторону, мало того, он бы мог без усилий, одним поворотом кисти отбить большой меч вверх,
Они смотрели в глаза друг другу, и каждый видел своё. Мальчик – расширенные потемневшие зрачки и совершенно побелевшие от бешенства мутные роговицы, а тескомовец – серьезный недетский взгляд внимательных изучающих глаз, перед которыми как будто происходило нечто странное или достойное интереса.
Неестественное противостояние поразило Тикера до жгучего любопытства и глубокого отчаяния. Два чувства переплелись с горечью от чего-то важного и упущенного в жизни и теперь навсегда. Ему вспомнились бессмысленные, как тогда показалось, наставления инструктора отдела самых важных дел Тескома, предупредившего, и неоднократно, о возможном вооруженном сопротивлении со стороны разыскиваемого мальчика.
Слушая его, ветераны Тескома, а именно их инструктировал представитель самого секретного отдела организации, были склонны списать предупреждения на неспособность самого инструктора правильно держать меч и защититься от кого-либо. Потому, де, и мальчик выступал для него источником страшной опасности. Ветераны Тескома, в том числе и Тикер, посмеивались, наперебой предлагая свои варианты противоборства, если им удастся найти мальчишку. Тикер, как он сейчас вспомнил, внёс в копилку подобных идей и свою. Он собирался дать мальцу пару щелчков в назидание на будущее.
«Да что же такое со мной происходит?!» – раздирал Тикера внутренний вопль. – «Вот он, мальчишка, осталось дать ему щелчков, чтобы…»
Мальчик спокойно, даже как будто небрежно, повёл рукой и отодвинул его мощные руки, сжимающие меч, в сторону, а кинжал с невероятным проворством метнулся к незащищенной меленраем шее.
Тикер ещё пытался отступить назад, увернуться, как делал такое несчётное число раз, но понял свою обречённость и неожиданно для себя смирился с этим. И тут же почувствовал освобождение от наваждения, захлестнувшего его сознание.
Всё стало на свои места – вот он, сильный мужчина, а напротив – мальчик. Всего лишь мальчик!
Он оценил ситуацию, преисполненный уверенности, что теперь его никто не удержит и не затуманит голову, ему удастся смести неожиданное препятствие в лице обыкновенного мальчишки, чего бы там о нём не рассказывали.
И с этой уверенностью Тикер умер.
Глава 38
Камрат с недоумением оглядывал тихое и уютное место недавнего их привала. Вокруг всё было истоптано, кусты помяты, земля взрыта, и не только кравелями. В неестественных позах лежали поверженные в схватке люди в едва различимых на бурой траве телесного цвета меленраях.
Из-за чахлого ближайшего кустика виднелись подрагивающие ноги хопса, а в двух шагах узкой полосой в сером комбинезоне вытянулось тело Харана; лица его Камрат не видел, у него не было желания рассматривать его, ведь Тикер как раз и ударил врача в лицо.
Невдалеке и вокруг мелькали тёмно-коричневые с проседью шубки кроликов. Они не прекращали заниматься раскапыванием земли в поисках полюбившихся им корешков. Трагедия, разыгранная о бок с ними, казалось, происходила от них так далеко, что они её даже не заметили и теперь не замечали результатов.