Реликтовый мир
Шрифт:
— Я не знал этого, извини, — пожал я плечами, рассматривая сталактитовый потолок.
— Похоже, Дана не успела научить тебя нашим традициям, — я не заметил, как девушка оказалась рядом и принялась водить пальчиками по моему телу.
— Нам было не до этого, — отозвался я, аккуратно отодвигая маленькую бирюзовую ладошку, и продолжил со вздохом. — И у Даны не было рожек.
— Рожки появляются после перехода на верхнюю ступень, — поделилась Ева, проведя пальчиком по мягкому бирюзовому отростку на своей голове. — Если нам все-таки удастся вытащить Дану, она запросто сможет пройти инициацию, если захочет. Поглощенной энергии должно хватить. Кстати,
— Это очень мило, но я не могу развлекаться с тобой, пока Дана в плену у кальдов, — я серьезно посмотрел на спутницу.
— Вряд ли немного нежностей повлияют на ее судьбу, — вздохнула Ева и поджала губы. — Мне хочется тебе верить, но я понимаю, что на самом деле надежды мало. Нам не добраться до логова кальдов достаточно быстро, и я уже говорила, что скорее всего Дана мертва.
— Она жива, — возразил я, прислушиваясь к своим чувствам. — И дело не в потраченном времени. Она моя партнерша, и я не собираюсь от неё отказываться из-за того, что рядом оказалась ты.
— Так вот ты о чем, — удивилась миниатюрная элиска. — Это странно. Я же чувствую, что тоже нравлюсь тебе! А ты это почему-то подавляешь. Неужели у твоих соплеменников так принято?
— Ты мне и правда нравишься, но я уже связался с Даной, и не хочу ее обманывать, — признался я.
— Глупый, если Дана — твоя партнерша, она только порадуется, — покачала головой Ева. — Тем более, что мы с ней близки. У элисов партнеры не прекращают любить друг друга, когда появляется новый партнер. Мы не заставляем друг друга подавлять желания и отказываться от удовольствий, а наоборот разделяем радость между собой. И бывает, что семья не ограничивается только двумя элисами.
Видя мой настрой, девушка прекратила приставать и просто прилегла на мое плечо. Я не стал ее прогонять, задумавшись о различии наших культур. Может, в чем-то элисы и правы, отказываясь от собственничества и эксклюзивных прав на своих партнеров. Если в их общинах все заботятся друг о друге и воспитывают всех детей как своих, то необходимость в браках и моногамных отношениях действительно отпадает. Но для меня такое пока непривычно.
Погревшись некоторое время в горячей воде, мы наконец решились проплыть мимо отдыхающих чудовищ. Я плыл первым и поглядывал по сторонам. Ева крепко сжала мое плечо и показала на одно из существ, что внимательно нас рассматривало. Шерсть этого мощного гиганта была другого оттенка и в целом он производил впечатление более старой особи. Неожиданно этот йети издал какой-то звук, заставивший меня вздрогнуть, а Еву вцепиться в меня ещё сильнее. Старый гигант тронул ближайшую обезьяну, что-то прогудел, показывая на нас, и они оба повторили первоначальный звук.
И тут до меня дошло, что над нами просто посмеялись. Мы с Евой выдохнули. Эти чертовы любители купален нашли маленьких безволосых существ забавными! Никто так и не стал нас преследовать, и мы благополучно пересекли весь вытянутый водоём. Выбравшись на берег, мы оглянулись, но никто из обезьян даже не смотрел в нашу сторону.
Открывшийся перед нами проход судя по виду был выдолблен в камне вручную. Он вывел нас в широкий тоннель с потолком высотой метров в пять. Как же приятно идти во весь рост! Из-за поворота неожиданно появилась высокая волосатая фигура, и мы с Евой замерли. Обезьяна притормозила на мгновение, раздула ноздри, фыркнула и прошла мимо нас в сторону купальни. Мы прижались к стенке, не рискуя дышать, и выдохнули только когда гигант скрылся из виду.
— Как
— Нам повезло, — кивнула Ева. — Только не расслабляйся, вдруг эти просто не голодные.
Вскоре в тоннеле стали попадаться ответвления. В одном из них мы наткнулись на жилище йети. Здесь на кучах сухого мха спали несколько шерстяных гигантов. Среди спящих я заметил явных подростков и крупных обезьян немного другого вида, с меньшим количеством шерсти на груди и животе. Скорее всего женские особи. Одна из таких проснулась и при виде нас вдруг оскалилась, так что мы поспешили юркнуть обратно в тоннель. Вопреки опасениям, потревоженная самка не стала нас преследовать.
В другом месте мы нашли нечто вроде теплицы-столовой, где обезьяны выращивали большие желеобразные грибы с мякотью красного цвета. При нас один из приматов с аппетитом уплетал эту грибную массу, отрывая лапами полуметровые куски и отправляя в рот.
Проверив несколько тупиковых ответвлений, мы наконец нашли проход, ведущий наверх. Грубо вырубленные ступени оказались огромными, и мне пришлось каждый раз высоко задирать ногу. Я повернулся назад и с улыбкой предложил Еве руку, но та лишь фыркнула и высоко подпрыгнула, оказавшись сразу на пару ступеней выше меня. В итоге элиска дожидалась меня на самом верху, а когда я наконец подошел, с чувством превосходства протянула мне руку. Я мстительно ухмыльнулся, задумав дернуть ее вниз, но моя попытка пересилить эту опасную полурослицу мгновенно провалилась, и я оказался выдернут на последнюю ступеньку. Пришлось признать поражение.
Лестница вывела нас к пещере с густыми зарослями красного мха. Утопая по колено в этой растительности, мы зашагали вперед. Наши шаги подняли тучу красной мошкары, которая принялась нас облеплять. Ева какое-то время отплевывалась, затем психанула и пустила по своему телу разряды. Запахло паленой мошкарой.
— Осторожно, подпалишь мох! — закричал я, топча начавший тлеть участок возле взбешенной девушки.
— Побежали скорее отсюда! — взмолилась моя спутница, и мы припустили бегом из мшистой пещеры. Ближайший к нам выход повел на подъем. На этот раз плавный, без огромных ступеней.
— Фу, только что ведь искупались, — пожаловалась Ева, стряхивая с себя остатки преследовавшей нас мошкары.
— В такие моменты пригодилась бы одежда, — заметил я, глядя на почесывающую голый живот девушку.
— Будь я одета в кораса, мы бы уже слетали за Даной и вернулись домой, — посетовала Ева.
Подъем вывел нас в очередной тоннель. На этом уровне тоже оказалось полно обезьяньих жилищ. Проходя мимо одного из них, я услышал странные звуки, с любопытством заглянул внутрь, и стал свидетелем спаривания гигантских приматов. Пришлось поспешно шмыгнуть обратно, но занятые делом йети меня не заметили.
— Не знала, что ты любитель подобных зрелищ, — ехидно заметила Ева, и со смешком увернулась от моей попытки ущипнуть ее побольнее.
После бесконечного блуждания по этому обезьяньему лабиринту, мы наконец-то нашли нечто похожее на выход. Перед нами оказалась пятиметровая круглая плита, судя по всему закрывающая проход.
— Оттуда тянет прохладным воздухом, — сообщила Ева, убирая ладошку от щели в углу. — Помоги мне.
Мы с натугой принялись толкать плиту в сторону. Эта каменная махина должна весить несколько тонн, но все-таки она сдвигается! Из расширяющейся щели действительно пахнуло сырой прохладой, разительно отличающейся от сухого теплого воздуха в обжитых приматами пещерах.