Ремесло древней Руси
Шрифт:
Глава третья
Городское ремесло IX–XIII вв.
История изучения русских городов и, в частности, городского ремесла не может считаться разработанной областью нашей исторической науки.
Долгое время основное внимание историков было обращено на историко-географическое определение списка городов, упоминаемых летописью. Если не считать попыток Ходаковского, то первой работой, посвященной истории древнерусских городов, нужно считать книгу Д.Я. Самоквасова, построенную на обобщении исторического и археологического материала [427] .
427
Д.Я. Самоквасов. Древние города России, СПб., 1873.
Находившиеся в распоряжении Самоквасова археологические данные были крайне скудны и относились преимущественно к внешнему виду древних городищ; поэтому верная идея синтеза разнородных источников не дала особых результатов в работе Самоквасова. Данные письменных источников о городском ремесле были почти исчерпывающе собраны Н. Аристовым. Новым материалом
428
Подробнее о кладах см. в разделе «Обработка меди, серебра и золота».
Большое значение имели раскопки городских некрополей Чернигова, Смоленска, Киева и других городов, дополнявшие данные раскопок жилых кварталов.
Из общего числа древнерусских городов только небольшая часть подвергалась планомерным раскопкам. По отношению же ко всей территории города, площадь раскопок бывает обычно настолько ничтожна, что не позволяет получить общую картину планировки, размещения разных категорий населения, постепенный рост города и т. д. Ни один из наших городов не стал еще русскими Помпеями. Более или менее значительная площадь вскрыта в таких городах:
Киев — раскопки производили В.В. Хвойко, И. Хойновский, Д.В. Милеев, В.Е. Козловская, Ф.Н. Молчановский, М.К. Каргер, И.В. Бондарь, Л.А. Голубева [429] .
Белгород — В.В. Хвойко, Н.Д. Полонская [430] .
Вышгород — Ф.Н. Молчановский и Б.А. Рыбаков [431] .
Райковецкое городище — Ф.Н. Молчановский.
Девичь-Гора — В. Гезе (Отчет не опубликован).
Княжья Гора — Н.Ф. Беляшевский, В. Тарновский [432] .
429
И. Хойновский. Раскопки великокняжеского двора древнего града Киева, Киев, 1898; В.В. Хвойко. Древние обитатели Среднего Приднепровья и их культура в доисторические времена; ОАК за 1908–1911 гг.; М.К. Каргер. Раскопки древнего Киева. — «Наука и жизнь», 1940, № 2.
430
В.В. Хвойко. Ук. соч.
431
Отчет о раскопках не опубликован. Из более ранней литературы см: В.Г. Ляскоронский. Киевский Вышгород в удельно-вечевое время, СПб., 1913.
432
АЛЮР, 1901.
Донец — В.А. Городцов, А. Федоровский.
Новгород Великий — А.В. Арциховский, А.А. Строков, В. Богусевич, Б.А. Рыбаков, М.К. Каргер, Г.П. Гроздилов [433] .
Псков — Чернягин [434] .
Старая Ладога — Н.Е. Бранденбург, Н.И. Репников, В.И. Равдоникас [435] .
Торопец — Н.П. Милонов (Отчет не опубликован).
Владимир-на-Клязьме — Н.Н. Воронин.
Боголюбов — Н.Н. Воронин [436] .
433
А.В. Арциховский и Б.А. Рыбаков. Раскопки на Славне. — «Сов. археол.», 1938, № 3; «Новгородский исторический сборник», 1939, № 6; 1940, № 7.
434
«Археологические исследования в РСФСР в 1934–1936 гг.», Л., 1941.
435
Н.Е. Бранденбург. Старая Ладога, СПб., 1896. — Отчет Равдоникаса не опубликован.
436
Н.Н. Воронин. О дворце Андрея в Боголюбове. — КСИИМК, 1939 вып. II.
Суздаль — А.Ф. Дубынин [437] .
Старая Рязань — А. Черепнин, В.А. Городцов [438] .
Пронск — Н.П. Милонов [439] .
Дмитров — Н.П. Милонов [440] .
Вщиж — И. Евсеев, Б.А. Рыбаков [441] .
Белая Вежа-Саркел — В.И. Сизов, М.И. Артамонов [442] .
Смоленск — Е. Клетнова, А.Н. Ляўданский.
437
«Археологические исследования в РСФСР за 1934–1936 гг.», Л., 1940.
438
А.А. Мансуров. Древнерусские жилища (По материалам археол. раскопок в Старой Рязани). — «Исторические записки», 1941, вып. 12.
439
Н.П. Милонов. Славянские жилища по раскопкам в Пронске, Рязань, 1926.
440
Его же. Дмитровское городище. Кремль города Дмитрова. — «Сов. археол.», 1937, № 4.
441
«Санкт-Петербургские
442
М.И. Артамонов. Саркел и некоторые другие укрепления в северо-западной Хазарии. «Сов. археол.», 1940, № 6.
Галич — Я.И. Пастернак [443] .
Большая часть материалов на этих раскопках не опубликована. Кроме того, произведены незначительные, преимущественно рекогносцировочные раскопки в следующих городах: Чернигов, Переяславль, Сахновское городище, Гочевское городище, Сарское городище, Коломна, Тверь, Ярославль, Гродно, Изборск, Остерский Городец, Изяславль, Туров, Тмутаракань, Мценск и др.
Во всех этих раскопках городов характерно то, что почти каждый городской дом является жилищем (или одновременно и мастерской) ремесленника.
443
Я.И. Пастернак. Старый Галич, Краков, 1944.
1. Кузнечно-слесарное и оружейное дело
Городские кузнецы уже в самый ранний период существования молодого Киевского государства обнаружили высокое мастерство и умение виртуозно ковать из железа и стали самые различные предметы — от тяжелого лемеха и шлема с узорчатым железным кружевом до тонких игл или стрел и клепаных миниатюрными заклепками кольчужных колец. Оружие и бытовой инвентарь из курганов IX–X вв. («Черная Могила», «Гульбище», Гнездово, Приладожье, Суздаль и др.) свидетельствуют о разнообразных и сложных технических приемах древнерусских кузнецов.
Изложению обработки железа должно опять предшествовать рассмотрение способов его добывания [444] .
В городах техника варки железа сделала значительные успехи сравнительно с примитивными сыродутными горнами деревни. Особенно интересен в этом отношении горн Райковецкого городища близ Бердичева. Ввиду того, что чертежи горна не опубликованы, а положения автора раскопок спорны, приведу полностью выдержку из предварительного сообщения:
«Обработка железа в Райковецком городище базировалась на местном сырье — болотной железной руде, которую можно было добывать в непосредственной близости от городища, по берегам рр. Гнилопяти и Тетерева. Из этой местной руды железо изготовлялось в городище. Во время археологических раскопок 1930 г. были обнаружены остатки литейного [? — Б.Р.] горна, железа-полуфабриката в виде круглых „чушек“ до 5 кило весом и масса отходов железодобычи. Горн находился на глиняном возвышении в восточной части „детинца“, весьма возможно — на поверхности глиняного наката над землянками. Было найдено и конусовидное „сопло“ для горна и ряд канальцев и „гнезд“ для растопленного железа. Конструкцию данного горна можно сравнивать с конструкцией древних „горо-благодатских“ и частично „силезских“ горнов, приспособленных к природной тяге воздуха [? — Б.Р.]. Весьма возвышенное месторасположение городища вполне удовлетворяет такому принципу подачи воздуха. Глиняный холм занимал в своем основании площадь 3x3,5 м. Обожженные канальцы сохранились на длину до 60 см, имели ширину до 6–7 см, глубину 4–6 см. В руслах канальцев было много окиси железа. Вокруг горна по основанию холма было обнаружено 8 гнезд с железными круглыми „чушками“ в них. На вершине холма было обнаружено в выжженной глине овальное углубление диаметром около 18 см при глубине до 10 см, заполненное окисями железа, шлаком и углем» [445] .
444
В этой главе необходимо объединить рассмотрение кузнечного дела со слесарным, а также с производством оружия. Все эти ремесла имеют общее в способах обработки железа и стали, и в большинстве случаев ремесленники, занимавшиеся одним из этих ремесел, сочетали его с другими. Некоторые виды слесарных работ применялись ювелирами; мастера-оружейники нередко также сочетали работы по стали и железу с работами по золоту, серебру и бронзе. В силу этого выделение слесарей и оружейников в одну группу с кузнецами носит условный характер. С другой стороны, несомненно, что как кузнечное дело, так и оружейное, могло разветвиться на множество специальностей.
445
Ф.Н. Молчановский. Обработка металла на Украине в XII–XIII вв. по материалам Райковецкого городища. — ПИДО, 1934, № 5, стр. 84–85.
Несмотря на некоторую сбивчивость изложения (например, предположение естественной тяги при наличии сопла для мехов), это описание позволяет восстановить общий облик домницы. Попытаюсь вначале установить внешний диаметр печи. Судя по тому, что сохранилась, очевидно, часть канальцев, прилегающих к гнездам криц, мы получаем сокращение общей площади «холма» на 60 см с каждой стороны. Следовательно, внешний диаметр равен 180 см. О внутреннем диаметре судить труднее, так как сохранилось только самое дно домницы, которое выше должно было переходить в вертикальные стенки, толщина которых неизвестна. Неизвестна также высота домницы. Можно сравнивать райковецкую домницу с позднейшими устюженскими XVIII в., описание которых сохранено Норбергом: «Печь имеет площадь 22x22 дюйма [55x55 см] и высоту в 9 футов [270 см]… Колошник сужен в виде конуса диаметром в 12 дюймов [30 см]; при забивке печи она заполняется до верху углем, поверх которого помещается колоша из болотной руды. Два меха простого действия длиной 4 фута [120 см] снабжены рукоятками, приводятся в попеременное движение самим рабочим, ведущим плавку. Когда в горне скопится крица до одного пуда весом, меха убираются, грудь печи выламывается и крица вытаскивается на плоский камень, на котором околачивается деревянной колотушкой, а затем разрубается топором» [446] .
446
В. Кнаббе. Чугунолитейное дело, т. I, СПб., 1902, стр. 181. — Норберг был в России при Екатерине II.