Рене по прозвищу Резвый
Шрифт:
— Давно его заметили?
— Не, — мотнул лохматой головой Шнырь. — С полчаса назад. Сначала думали, может, не он. А потом решили, что пора тебя будить. У нас там Лесопилка в гостях.
Да, надо идти. Рене попробовал встать. Ничего, ноги держали. К счастью, он был одет, наверное, Жилю было недосуг раздевать вырубившегося капитана. Да и слава богу, потому что Рене с трудом представлял себе, как бы он сейчас попадал ногами в штанины.
— Эй, Шнырь! — хрипло обратился он к стоявшему перед ним юнге. — Сгоняй к Жилю, принеси мне чего-нибудь… — Рене запнулся, не зная, как объяснить, что
— Ладно! — Шнырь кивнул и скрылся за дверью.
На палубе наблюдалось некоторое оживление, которое Рене заметил, несмотря на туман в голове. В основном народ толпился у правого борта и пялился в синюю даль, передавая из рук в руки несколько подзорных труб. Лесопилка стоял в некотором отдалении от команды, рядом с Марселем и Грешником Марком, тоже глядя в длинную черную трубу и изредка отпуская какие-то замечания. Похоже, эти двое грамотно взяли его в клещи, чтобы не отирался среди команды и не услышал то, что не предназначено для его ушей. К ним-то Рене и направился.
Первым его заметил Грешник.
— А, капитан! — Пират раздвинул губы в широкой ухмылке, показывая почерневшие от табака зубы. — Иди-ка сюда, полюбуйся!
Рене подошел, поздоровался с Лесопилкой и взял у Грешника трубу.
— Это точно он? — спросил он, наблюдая за передвижением мановара, кажущегося огромным даже на таком расстоянии.
— Он, он! — радостно оскалился Грешник. — Кто ж еще? Видишь, как корма задрана?
— Давно за нами идет?
— Где-то с час, не меньше, — вступил в разговор Лесопилка. — Я заметил его еще во время обеда.
— Какая у него скорость? — поинтересовался Рене, не убирая трубы от глаза.
— Ты хочешь спросить, максимальная? — уточнил Марсель. — Хорошая у него скорость. Не меньше одиннадцати узлов, а может, и больше, если налегке. Если бы захотел догнать — догнал бы.
— Но не догоняет, — задумчиво констатировал Рене.
— Точно, не догоняет, — согласился Грешник. — Значит, не хочет.
— Послушай, Марсель. — Рене наконец опустил трубу и повернулся к своему первому помощнику. — Ты бы занял чем-нибудь команду, что у нас, делать больше нечего, чем на палубе отираться?
— Слушаюсь!
Под удивленным взглядом Рене первый помощник встал по стойке «смирно», после чего бегом отправился выполнять приказание. Странно, раньше отвечал на приказы презрительной ухмылкой и шел их выполнять не торопясь, вразвалочку. Наверное, это из-за гостя, решил Рене. Не хочет ударить в грязь лицом.
Уже через несколько минут на палубе не осталось никого лишнего, и даже Грешник тоже ушел, отговорившись какими-то делами.
Некоторое время Рене с Лесопилкой простояли молча. Юный капитан не очень представлял себе, о чем с ним разговаривать, и временами бросал косой взгляд на стоявшего рядом пирата. Честно говоря, Рене чувствовал себя не слишком уверенно. Рядом с ним находился настоящий капитан, до которого Рене было еще расти и расти. Кроме того, Лесопилка вызывал уважение сам по себе. Его грубое и обветренное лицо совсем не походило на кусок мяса, как у многих знакомых Рене, а взгляд близко посаженных светлых глаз был острым
Пока юный капитан колебался, его опытный коллега решил не тянуть кота за хвост.
— Здорово ты их, — наблюдая за беготней матросов по палубе, небрежно заметил он. — Я слышал, что команда тебе досталась после Каракатицы, а он всегда набирал себе отребье. Никогда бы не подумал, что они пойдут за таким пацаном, как ты. Уж не обижайся, Резвый!
— Да чего на правду обижаться, — откликнулся Рене. — Сами выбрали, я их за язык не тянул. Я сам удивился. Но дергать себя за веревки не позволю. Пусть теперь или слушаются, или ищут себе другого дурака.
— Да, судя по тому, как они перед тобой бегают, менять капитана они пока не намерены.
— Ага, вот именно, что пока, — криво усмехнулся Рене. — А бегают они, кстати, не передо мной, а перед тобой, Хьюго. Наверное, почуяли настоящего капитана. — Рене решил, что не умрет, произнеся комплимент, а гостю будет приятно.
— Ну-ну, не льсти мне, — снисходительно усмехнулся Лесопилка, — мал ты еще в такие игры играть! Лучше расскажи-ка мне, друг ты мой Резвый, из-за чего это ты с Белтропом сцепился?
— Я не играю в игры, — возразил Рене. — Я действительно думаю, что как капитан в подметки тебе не гожусь, и надо быть просто полным идиотом, чтобы этого не понимать. А с Белтропом у нас вышло небольшое недоразумение. Прицепился ко мне из-за ерунды, ну ты же знаешь нашего Белтропа?..
Рене не стал продолжать, понадеявшись, что Лесопилка сам придумает подходящее объяснение. В семинарии такой ход иногда срабатывал.
— Я-то нашего Белтропа знаю, — усмехнулся пират, с любопытством поглядывая на Рене, — а вот знаешь ли его ты, это вопрос. Потому что если бы знал, то не стал бы ссориться с ним даже из-за мелочи!
— Да это он на меня наехал! — почти искренне возмутился Рене. — Хотя нет, вру, сначала все-таки я на него, — вынужденно признал он, вспомнив про Беатрис. — Но я тогда даже не знал, кто он такой!
— А ну-ка, ну-ка, расскажи! — потребовал Лесопилка, предвкушая забавную историю.
Рене с удовольствием поведал ему о своей первой стычке с Белтропом, причиной которой послужила прекрасная мисс Шарп, втайне надеясь отвлечь этой байкой Лесопилку от более подробных расспросов. Уж что-что, а байки травить Рене умел не хуже Хвоста.
Когда он закончил, старый пират хохотал, как мальчишка.
— Не может быть, парень! Прямо шпагой в рожу, и «извинись немедленно перед мисс Шарп», да?
Лесопилке история очень понравилась, он несколько раз переспрашивал и уточнял, как все происходило, и каждый раз хохотал до слез, причем в буквальном смысле. Рене видел, как он несколько раз вытирал глаза тыльной стороной ладони.
— Ох, ну, парень, ты даешь, — наконец-то, отсмеявшись, сказал он. — Надо же, взялся защищать доброе имя рыжей Беатрис, да еще от кого? От Белтропа! Святые угодники, надо же было додуматься! Тебя оправдывает только то, что ты не знал, кто он такой, иначе тебя можно было бы назвать самым крупным идиотом в Карибском море!