Рерайтер
Шрифт:
— Понятно, — чешу затылок. А ведь тут вопрос очень серьёзный, если расширять производство путем увеличения производственных площадей, может проснуться МЭП и подать заявку на банальную национализацию предприятия. И естественно с выплатой компенсации собственникам производственного предприятия возникнут проблемы, в результате хорошо, если возместят треть от оценочной стоимости, как уже не раз было в СССР. Да и оценка тот еще «квест», комиссию по оценке всегда возглавляют партийные товарищи, а им главное не заплатить лишней копейки мироедам, так и неликвидированных по непонятным причинам в СССР. — Будем снова разделяться?
— А что еще остается делать? — Ухмыляется председатель, — Если сами не разделимся,
— Поди, уже и название новой артели придумали.
— Без этого никак, — заявил руководитель и решил похвастаться артельной дочкой, — а назвать её я предлагаю «Интэл».
— Как, как, — Сначала подумал, что ослышался, а потом расхохотался.
— Интэл. — Не понимая причину моего веселья, снова ляпнул председатель, и тут же расшифровал название, — ИНдикаторы Товары ЭЛектронные. Мы же ещё решили наборы деталей для радиолюбителей выпускать.
— В Америке есть такая компания Intel, — объясняю я им причину моего веселья, — и она занимается созданием электронных компонентов для ЭВМ. Так что считаю ваше название уже занятым. Назовите новую артель просто «ЭЛКа» — ЭЛектронные Компоненты. А просто наборы деталей комплектовать невыгодно, лишний налог как торговцам Минфин назначит, лучше тогда поставить дополнительное оборудование и начать производить универсальные корпуса для устройств и печатные платы.
— Допустим экструдеры мы достанем, — задумался руководитель, — формы на заводе закажем, чтобы корпуса лить… А вот печатные платы у нас вряд ли получится выпускать, это же нужно будет станки с программным управлением где-то доставать и химию в цехе разводить, да и фольгированный стеклотекстолит тоже не так просто достать.
— Со стеклотекстолитом скоро проблема решится, его выпуск в Новомосковске наладили. По станкам с ЧПУ дам несколько адресов, там спросите, станки у них считаются бракованными, но на самом деле, тот брак можно легко исправить. — Это я в своё время решил узнать, куда ещё поставлялись такие же станки, какой стоял у Комарова, и предложить свои услуги по устранению заводского брака, но те от услуг студента отказались, решили, что им будет дешевле рекламацию на завод изготовитель написать, а институт не стал брать на себя ответственность. Так и заглохло моё благое начинание. Да, узнал, что на одном из заводов, станок не распакованный уже с год стоит. Нет, никогда с такими руководителями как на этом заводе, в СССР лучше жить не станет. Впрочем, чего с директора спрашивать, когда эта бесхозяйственность с верхов начинается.
Вот так на заседании артели мы и дали жизнь новому предприятию ЭЛКа, которое МЭП не раз пытался взять под свой контроль, но каждый раз, что-то мешало довести свои планы до конца.
* * *
На летние каникулы домой не поехал, мне достаточно и прошлого раза — делать там нечего, а с матерью и отцом телефонных разговоров хватило. Видимо родители поняли, что с деньгами у «бедного» студента всё в полном порядке, поэтому разговор больше крутился вокруг того, чем я буду заниматься летом. А вот с этим полный порядок, в середине мая Троцкому позвонил Марчук и попросил помощи, что-то там у его программистов не получалось со связью. И я примерно догадывался в чём тут дело, в протоколах, мои модемы по существу представляли собой сетевые карты, то есть могли работать на линии в которой «сидело» сразу несколько машин. Всё проблемы с управлением «сетью» разруливались на уровне «железа», а вот на управляющей машине такую возможность не предусмотрели, поэтому с одной линией она ещё хоть как-то должна справляться, а вот с несколькими сразу справиться уже не получится, там нужен модемный пул, который и возьмёт на себя функции маршрутизатора.
Так оно и оказалось,
— Давайте так, — предложил им, — я разрабатываю вам схему диспетчера-контроллера управления связью на микросхемах, и даю описание его работы, а уж кого вы подрядите его делать, меня не касается.
— И сколько времени тебе понадобится? — Спрашивает главный инженер.
— Две недели думаю хватит, наверное, — задумываюсь я.
— Ну, это ты хватил, — Ухмыляется Борис Ефимович, — да даже если это и так, то кто даст гарантии, что у тебя не будет ошибок?
— Так ведь материнскую плату «Эврики» я почти всю один проектировал, — привожу убийственный аргумент, — а тут всего лишь контроллер.
— Да, «всего лишь»… — Задумался он, а потом вдруг махнул рукой. — А давай, посмотрим, как у тебя получится. Если сделаешь без ошибок, и будет работать без сбоев, то с меня премия.
— Премия мне без надобности, — тут же открестился я от предложения главного инженера, помня размер этих премий и что за ними следует. — Вы лучше скажите, что с заказом наших микро ЭВМ в МЭПе получилось.
— А что получилось? — Не понял вопроса Марчук. — «Пульсар» производство ваших восьмибитных процессоров освоил, сейчас на очереди еще семь микросхем, обещают к концу года выпустить.
— Вот так просто и пообещал?
— Нет, не просто, — снова вижу ухмылку на его лице, — директор до последнего упирался, сдался, только когда министр к решению вопроса подключился.
— А кто будет заниматься производством самих микро ЭВМ?
— Так они же и будут, — рассмеялся главный инженер, — если бы директор так не упирался, вполне могли бы и без них обойтись, а так Шокин очень зол на них был, приказал и всё.
— Провалят, — покачал головой я, — у них не та специализация.
— Не должны, — Марчук на секунду задумался, а потом снова перевёл взгляд на меня, — ты главное свои обещания выполни.
Нарисовать схему контроллера было не сложно, трудился же не я, а Вычислитель. Да и сама схема оказалась относительно простой ведь в её основе стоял наш процессор, гораздо больше ушло времени на описание работы устройства, и то только потому, что меня постоянно отвлекали, и основная заслуга в этом принадлежала Трухину. Парень почувствовал золотую жилу, и тянулся к ней всеми возможными способами. Как у него получилось сдать кандидатский минимум, одному Богу известно, тут не берусь утверждать, что все прошло честно. Но факт есть факт, теперь он изо всех сил налегал на тему исследования, и вот тут моя помощь ему оказалась неоценимой. Хотя, почему неоценимой, как раз цена была всем известна, это то оборудование, которое он притащил к нам в лабораторию в прошлом году.
Естественно, мне пришлось составлять ему план исследований и делать за него полученные в результате экспериментов выводы. Тут нужно сказать, что парень совсем не имел способностей к самостоятельной работе, но пробивной силе его можно было только позавидовать. Для Троцкого не было секретом то, кто на самом деле делает работу за Трухина, но, как и всякий мудрый руководитель, решил не вмешиваться, так как прекрасно знал всю подоплёку.
— Ну и как? — Встретил меня в институте железнодорожного транспорта Борис Ефимович. И в этом его вопросе я услышал переживание за работу, я бы тоже на его месте извёлся, почему я должен верить какому-то студенту, что он может выполнить работу в кратчайшие сроки?