Решатель
Шрифт:
— Катитесь отсюда! Ахо!
— Какие «специальные граждане»?! Те, что людей мочат?!
— Вы чем занимаетесь, уроды?!
— Так вы нас защищаете, ублюдки?! Покрываете клонов и мочите пацанов?!
— Сожрите это!
Еще один камень летит вдогонку улепетывающим полицейским. Толпа, воодушевленная победой, идет следом, громко выкрикивая лозунги и ругательства. Картина, которая сейчас обычна для любого района Токио. Кроме Аракавы, но до неё никому нет дела.
Японцы крайне законопослушны. Возбудить их на массовые протесты, да еще и такое поведение — практически нереально. Поэтому Ивао Хаттори сделал ставку не на простых граждан. Они, активные, хоть и простые, стоят сейчас огромными массами перед гигантскими телеэкранами
На улицы вышли вчерашние и сегодняшние школьники. Байкеры. Бандиты. Вся скопившаяся накипь, ранее дрожавшая в ожидании приезда отряда черного расстрельного взвода Соцуюки, вся она вышла выразить возмущение государству, начавшему штамповать суперполицейских палачей. Ну, это была одна из самых популярных теорий.
Кто-то же вышел просто пограбить. Под шумок.
Человек, только что угрожавший хозяйке небольшого магазинчика ножом, зажатым обеими руками, сейчас визжал от боли, сжимаемый уже моей рукой за лицо. Оно поместилось почти всё, немного смявшись в процессе, а теперь вовсю трудилось, чтобы удержать человека в воздухе. Ему было очень больно и страшно, он сдавленно кричал, но это сейчас были чисто его проблемы.
— Вы в порядке, Каваси-сан? — спросил я заплаканную продавщицу, уже доставшую всю выручку, что у неё была за сегодня.
— Я… я… Кирью… кун? — удивилась моя старая знакомая, — Это… ты?
— Да, Каваси-сан. Сейчас, секунду. Я позабочусь о нем и вернусь. Ничего не бойтесь.
Не то чтобы этот человек, ровесник самой Каваси, только пропитой и заброшенный, заслуживал кровоизлияния в мозг, но он слишком много услышал. Кроме того, во мне слишком легко можно было определить «надевшего черное», а сам магазинчик матери, с чьим сыном я долгое время работал, никуда бы переехать не смог. Так что с этим пьянчугой приключается несчастный случай, а я возвращаюсь в магазин.
— Ты и раньше был большой, а теперь просто огромный! — восклицала женщина, запирая замок за защитных жалюзи закрывающегося магазина, — Что ты кушаешь?!
— Потом, Каваси-сан. Идемте, я вас провожу.
— Хорошо, Ак… хорошо. Не ожидала, что меня… здесь…
— В городе сейчас очень неспокойно.
Женщина живет неподалеку, в одной из квартир общежития, которым она же и владеет. Вся её жизнь, после смерти сына (да и до неё) — магазинчик.
— Тебе чаю сделать? Что это я, конечно сделать…
— Я на минуту, Каваси-сан. Вам что-то оставляли для меня.
— Для тебя, Кирью-кун?! Ой, прости, Акира… Нет, ничего! Да и кто…?
— А если я скажу «сливовая жемчужина»?
— Ох…!
В переданном мне бумажном пакете инструкции, короткое письмо, некоторая сумма денег. Они предполагались не мне, а Хаташири Оде, человеку, чей труп, судя по всему, Каваси-сан еще не обнаружила. Это хорошо, у меня есть время поджечь нужную квартиру, сейчас очень подходящий момент. Пусть мы не были с сыном Каваси-сан друзьями, хоть она всегда была диаметрально противоположного мнения, к самой женщине я испытывал теплые чувства. А общежитие застраховано. Сам в своё время дал ей этот совет.
Мана была здесь. Она подловила Хаттори и Соцуюки, состоялся диалог, в меру откровенный. Затем собравшийся с духом Шин напал на неё, сильно отхватив в процессе по морде. У Ивао нашлись слова разрулить ситуацию, но затем вся троица исчезает из этой квартиры, а других новостей от Маны на мой почтовый ящик — нет. Письмо Хаташири у меня единственная зацепка о том, куда они могли деться.
У моего бывшего учителя истории была роль, продуманная Ивао Хаттори. Закинув меня в глушь и вернувшись, лысый и однорукий тип должен был сладко выспаться, выпить кофе,
Его настоящей задачей было принести выданное «завещание» настоящему начальству, как трофей, однако, он каким-то образом попался на глаза возвращающейся из аэропорта Мане, видимо, выполняя побочное или срочное задание сверху, от Хаттори или от своих. Итог — человек умер, после пыток, лишенный еще до них как рук, так и воли к сопротивлению.
Как я понял после краткого обзора тела, валяющегося в комнате, в которой когда-то жил Каваси Дайсуке, мой старый партнер-хакер, Мана первым делом лишила лысого несъемной части протеза, затем целой руки, видимо, пытаясь нанести психический урон. Так что он даже самоубиться не смог.
А вот адрес на случай, если бывший комиссар провалится и его откачают, в письме был. Более того, персона, проживающая по этому «адресу», была именно тем существом, к которому бы я пошёл, если бы не знал о закладке у Каваси-сан.
Поэтому я направил свои стопы в Акихабару, в гости к китайскому медведю по имени Пангао. По пути пришлось три раза прятаться от патрулирующих местность банд, которые пока только выкрикивали угрозы и швырялись мусором в полицейских, но вот «надевших черное» искали с куда более выраженными агрессивными намерениями. Неписанные правила взаимодействия бойцов и обычных людей были нарушены крайне грубым образом, и теперь всех «героев» низы общества бурно ненавидели. Эта ненависть должна была быстро выдохнуться, но пока, сейчас, людям, принявшим Снадобье, грозила опасность.
Спящий Лис подставил всех «надевших черное», включая и меня. Не только действующих, немногочисленным «сломанным», ведущим свою жалкую жизнь, достанется еще больше, когда правда о том, что Ивао такой же как они, вылезет наружу. Это будет выглядеть как огромная и коварная месть инвалида по отношению к самым здоровым людям на планете, но, по сути-то, просто отвлекающий маневр. Удавшийся. Загнанные в угол террористы бьют по всем, кого могли достать. Вполне логично.
На этот раз сеть подземных переходов Акихабары была битком забита людьми. Бездомные, чуя большой переполох, пытались укрыться в безопасном месте, скапливаясь в этом импровизированном лабиринте. Они бродили по коридорам, таща с собой свои пожитки, искали себе нишу, куда можно будет приткнуться. Пока что, эти по-своему мудрые люди, даже не пытались огородиться, устроив себе уголок приватности, а просто, найдя место, садились там, терпеливо ожидая, пока траффик в узких переходах окончательно спадёт. Меня они провожали взглядами, полными страха и тревоги. Но не все.
— Постойте-ка, молодой человек, — загородил мне проход один довольно старый, но еще крепкий человек, — Хочу узнать, что вы здесь ищете?
— Здорового ленивого медведя, — ответил я, — Подскажете, где он?
— И зачем вам наш защитник? — посуровел местный вахтер.
— Хочу у него кое-что спросить.
— Сейчас не лучшее время для вопросов, молодой господин, — это прозвучало удивительно твердо.
— Хм, — я смерил взглядом бездомного, — Я здесь далеко не первый раз, так что могу уверенно сказать, что это место принадлежит Пангао, а вы его гости, получающие защиту за… небольшие услуги. Расчесать шерсть, принести бамбук, может, даже отполировать когти… такие вот мелочи. И уж точно, что из всех живых существ на планете, ты, старик, являешься последним, кто решает, кто увидит Пангао, а кто нет. Прочь с дороги. Ты тратишь моё время.