Решатель
Шрифт:
— Я просчитываю риски, а не ты, — построжел тот, кто раньше с кровати не мог встать без пары инъекций, — Если Кирью бы вычислил, что именно мы планируем сделать, то у него вполне могли бы возникнуть мысли нам помешать…
— Еще успевает, — выпив, Шин демонстративно посмотрел на часы, — Два часа у парня есть.
— Не успеет. Он не бог, — покачал головой его собеседник, — Хотя и жаль. Даже очень.
— Это почему?
— Богу можно молиться. Его можно упросить… — грустно усмехнулся Ивао в ответ, — … а наш знакомый гораздо… выше этого.
— У
— Именно, друг мой. Как там Мана?
— Они с Микой уже в аэропорту. Та следит, чтобы девчонка не стащила чей-нибудь телефон. Абсурд…
Девушек убирают из страны. Ради их безопасности. Да, у Маны возникнут кое-какие проблемы в России, потому что деньгами её не снабдят, а документ не вернут, но это элементарные сложности, решаемые через консульство Японии. Всё, что им было нужно — убрать её из страны на пару дней, не дать связаться с мужем. Тот должен… опоздать. Вообще, это единственное, что требуется здесь и сейчас от Кирью Акиры. Опоздать.
Все остальное — маленькие бонусы. Прощальный щелчок по носу от Хаттори.
— Шин, прекрати. Мы и так идем на смерть, чтобы дёрнуть за усы всех тигров, а ты возмущаешься, что самый тебя бесящий, причем невинный, останется живым. Лакай свою отраву и прощайся с парнями, а я пока поработаю.
— Последний вопрос, Ивао. Самый, наверное, важный из всех, что я тебе когда-либо задавал. Эти люди… этот Темный мир… они точно справятся? Мы, считай, все самое важное оставляем на них. Самое-самое… Мне нужно знать.
Конечно, ему было нужно. Если Темный мир не выполнит своих обязательств, то всему, над чем они так усердно работали последний месяц, придёт конец. Снадобье попадет на улицы, тысячи подростков примут проклятую пилюлю. За ними, чтобы не отставать в силе, чтобы не быть униженными, Снадобье примут десятки тысяч. Дефицит пищи приведет к борьбе за неё. Усиливающее лекарство начнут принимать, чтобы выжить, чтобы стать сильнее. Страна прекратит быть. Останется лишь гигантский полигон, на который будут сбрасывать пищевое довольствие, но обязательно так, чтобы ради еды дрались. Обязательно.
— Знаешь, почему мы оба живы, Шин? Знаешь, я тебе рассказывал. Акира далеко не единственный, кто практикует правило «мертвой руки». У меня есть тоже самое, запасы компромата, только и ждущие определенных событий, чтобы быть опубликованными. По этой причине наш заносчивый друг и терпел меня всё это время. Так вот, Темный мир знает, что будет, если они не выполнят свою часть сделки. Многих людей тогда ждёт… забвение. Куда бы они не скрылись, их найдут.
Оба замолчали. Они сидели в крошечной однокомнатной квартирке полузаброшенного двухэтажного общежития, выставленного на продажу. Когда-то Хаттори проводил расследование насчет их с Шином общего знакомого, выяснив, что Кирью бывал в этой крошечной конуре десятки раз. Здесь жил и покончил с жизнью его друг, хакер-хиккикомори, не выдержавший тяжести своей жизни. Наверное, Кирью бы хоть немного удивился, увидев их последнее пристанище…
Тишина царила почти полтора часа, прерываемая лишь звуками
Стук в дверь, тихий и какой-то робкий, стал для обоих особо опасных преступников подобен грому. Для поддатого Шина потому, что он слишком углубился в свои переживания и мысли, а для Хаттори по иной причине — тот, работая, пристально мониторил по камерам все подступы к квартире. К ней вел лишь один путь, по внешней лестнице.
По нему никто не проходил.
— Открой, — тихим, но спокойным тоном попросил Ивао друга, — Просто… открой.
Тяжело сглотнув, бывший генерал послушал своего старого советника, щелкая замком. Он даже не взял пистолет, висевший в кобуре на стуле, ну а… зачем? Если их пришли брать…
Додумать эту важную мысль Соцуюки не успел, потому что был вынужден слиться в крепких объятиях с тем, кто буквально ввалился через открытую дверь прямо на него. Остальные думы у бывшего генерала тоже выдуло, потому что в его объятиях находился никто иной, как человек, о котором он только что думал. Бывший сержант Хаташири Ода, уволен в связи с невозможностью продолжать службу. Инвалид. Вернувшийся в строй солдат. Герой.
Лысое лицо Оды, с вытаращенными в слепом ужасе глазами, с дрожащими губами, молча пялилось на онемевшего Соцуюки. Тот, держа на руках это не держащееся на ногах тело, молниеносно трезвея и подмечая всё новые и новые детали. Ссадины, раны, ожоги и…
— Да соберись ты! — пораженно выдыхает Шин, отталкивая от себя подчиненного, а тот, падая на спину, демонстрирует, что у него отсутствует протез на левой руке… и кисть на правой. Культя, небрежно перемотанная тряпкой, пропитана кровью. Впрочем, Оде плевать на падение, подмечает отшатнувшийся Соцуюки, ему плевать на всё. Человек в безумном ужасе, впал в него как в кому.
— Большое спасибо, что позаботились о нас, Хаттори-сан, — раздается из-за моментально покрывшейся ледяным потом спины бывшего генерала, — Мой муж будет рад узнать, что Мотосуба-сан решила просто перевести деньги.
— Мика… — тихо скрипит голос бывшего детектива, заставляя капли пота на спине Соцуюки стать воистину ледяными. Он никогда не слышал, чтобы голос товарища звучал так!
— С ней все в порядке, — тихо уверяет его невесть как попавшая в квартиру девушка с короткой прической, стоящая в скромной позе посреди комнаты, лицом к Хаттори, — Она просто улетела одна. Мне, извините, показалось уместным проверить некоторые детали, раз уж вы, Хаттори-сан, Соцуюки-сан, взяли на себя смелость так вольно обойтись со мной. В знак благодарности и извинения я привела к вам предателя.