Решая судьбу человека…
Шрифт:
Неблаговидные поступки Кресовича становятся достоянием гласности и в Горьковской области.
Возникает скандал, и Кресовича опять увольняют. Впрочем, ненадолго.
Вскоре стяжатель — в сане архиерея Чувашской епархии. Здесь «святые отцы» роскошно отметили новое назначение Иова. Вопреки ежедневным проповедям о недопустимости пьянства, в помещении Чебоксарской епархии была организована попойка, сопровождаемая пением церковного хора. «Отцы» налакались до бесчувствия. Священнослужителей по одному выносили в прилегающий к зданию епархии сад и складывали рядком под охраной монахов.
Дальше все идет «обычным» порядком.
Для
Правда о жульнических махинациях пастыря снова становится известна верующим. Почуяв, что его греховные дела зашли слишком далеко, Иов-Кресович через Московскую патриархию добивается перевода.
В 1953 году он назначается архиепископом казанским и марийским.
Получение казанской архиерейской кафедры Иов считал для себя большой удачей. Во всем исходя из корыстных мотивов, он в первые же дни убедился, что занял теплое местечко. Иов заменяет неугодных ему казанских церковников и в то же время подбирает для епархии «нужных людей». На должности, связанные с денежными операциями и дележом доходов, протаскивает особо приближенных священнослужителей.
Жизнь на широкую ногу потребовала устранения всяких препятствий, мешающих обогащаться. Вот почему не мог удовлетворить Кресовича существовавший дележ церковных и причтовых денег. Так называемый «дележ братской кружки» был вдвойне невыгоден Иову, ибо, с одной стороны, не позволял беззастенчиво обогащаться, а с другой — доставлял много беспокойства со стороны финансовых органов.
Чтобы избежать установленного законом обложения всех личных доходов казанского духовенства, Иов заявляет финансовым органам, что «дележ братской кружки» отменяется. А доходы приказывает делить между епископом и настоятелем церкви. Остатки от раздела по церкви поступают на счет Казанской епархии. Все это дает возможность еще более завуалировать и без того неучтенные доходы.
Умышленно созданная обстановка полной бесконтрольности помогала «святым отцам» на протяжении ряда лет растаскивать по карманам сотни тысяч рублей. Вот что говорят об этом очевидцы:
«Подсчет собранных денег в церквах производят старосты. Деньги по окончании служб складываются в обычные, завязанные простой бечевкой, мешки, которые передаются шоферу, а тот отвозит их в епархиальное управление. Взять 10—15 тысяч рублей имел возможность каждый, кто хотя бы в какой-нибудь мере соприкасался с деньгами».
«Из 115 тысяч рублей выручки, привезенных мне из кладбищенской церкви, — показывает казначей Бытыр, — 10 тысяч взял неизвестно для каких целей секретарь Евтропов. А в апреле месяце 20 тысяч взял Иов… Но никогда и никто не говорил, на что берутся деньги, хотя приходилось периодически выдавать от 40 до 60 тысяч в один раз…»
Трудно было удержаться от соблазна и епархиальному шоферу Коноплеву, который однажды «взял» пять тысяч рублей.
Бывший сторож епархии Кузнецов говорит, что его
«…уволили лишь за то, что сообщил в милицию о краже денег. Вор в тот же день был пойман, но «святые отцы» заявили, что никакой кражи не было».
Забрав таким образом в свои руки бразды финансового правления, Иов устанавливает баснословные ставки: священникам — шесть тысяч, дьяконам — пять тысяч рублей в месяц (старыми
В официальной ведомости на получение зарплаты Кресович ежемесячно расписывался за 20 тысяч рублей, но, как установлено следствием, он без зазрения совести тянул из кассы епархии более крупные суммы.
Если в представлении верующих духовное лицо — это символ кротости и смирения, «а бедность есть высокий христианский долг», о чем любили напоминать в своих наставлениях «святые отцы», то сам владыка предпочитал руководствоваться иными принципами.
Вот материалы следствия, свидетельствующие о преступлениях Иова и его подручных. Эти материалы рассказывают о том, как здоровенные дяди в черных рясах жадно, как пиявки, высасывают из верующих их трудовые средства.
Прихожане даже не подозревали, что на содержание только одного архиепископа расходуется ежегодно около миллиона собранных с них денег.
Владыку обслуживают специально выделенные три сторожа, кухарка, уборщица, экономка. На содержание этой челяди тратится 66 тысяч рублей в год. Расходы по выездам, приемам обходятся в 10 тысяч рублей, оплата шоферу — в 30 тысяч.
Тем, кто еще верит в непогрешимость архиепископа, следует сказать, что деньги, которые они отрывают от себя, идут на покупку домов, приобретение легковых автомашин и других дорогостоящих предметов роскоши для духовенства.
Предоставленная Иову епархией благоустроенная квартира в пять комнат показалась ему тесной и неудобной.
И вот строится новый дом. Для обмана верующих Иов вкладывает в строительство 50 тысяч рублей, а затем продает дом епархиальному управлению за 150 тысяч рублей под гостиницу для приезжего духовенства и епархиальную канцелярию. Но и это была только очередная мошенническая махинация. На деле же дом капитально переоборудуется, многие сотни тысяч рублей расходуются на строительство подсобных помещений, гаража, благоустройство двора.
И вот, по истечении двух лет, когда строительство уже подходило к концу, личная «Волга» Иова была помещена в гараж; рядом с ней встала вторая автомашина.
В просторные хоромы ввозится роскошная мебель, десятки ценных китайских ковров, два холодильника «ЗИЛ», озонаторы, телевизор, радиоприемники, магнитофоны и т. д. Все громадное, в 180 квадратных метров, трехэтажное здание занимается одним архиепископом. Рядом со своими покоями Иов поселяет «экономку» Нонну Максимчук.
Но когда в Казани, подобно тому, как это случилось в Горьковской епархии, начались разговоры о неблаговидном поведении архиерея, о запасном входе в спальню экономки, для Нонны им была куплена квартира за 40 тысяч рублей. Это оказалось удобным еще и потому, что архиепископ мог там хранить свои драгоценности и деньги.
Тихо и мирно прошло почти семь лет. И все эти годы Кресович жил в трех лицах.
В церквах он рьяно читал проповеди о непротивлении злу, о мирской суете сует и щедро обещал пастве райскую жизнь.
Братьями и сестрами величал Кресович своих наивных слушателей. Молитвы, проповеди, сладкие речи об отреченности от мира сего, о жизни на небе лились, как из рога изобилия, а в это время подручные главного манипулятора обходили прихожан с братской кружкой и собирали трудовые деньги верующих. Не зря сложили русские люди пословицу «Повадишься к вечерне — не хуже харчевни, сегодня свеча, завтра свеча, ан и шуба с плеча».