Решая судьбу человека…
Шрифт:
Следующий акт — «реализация» причтового сбора — не сопровождался молитвами и воздыханиями. Шел дележ добытых денег. Здесь Кресович преображался в грозного, могущественного, правящего епископа, владыку, который, не маскируясь, требовал себе львиную долю доходов. Здесь он был наместником Христа на земле, преемником апостола, князем церкви. Здесь он ничем не брезговал.
В третьем лице Кресович выступал в своем доме, где отдыхал после трудов праведных скрытно от глаз верующих и собратьев по ремеслу.
Дома он окружил себя роскошью необыкновенной.
Был он и гостеприимным хозяином.
Недаром при обыске нашли в этом уютном монашеском доме 27 бутылок спиртных напитков; надо думать, что были они собраны не для причастия, так как на иностранных этикетках была обозначена крепость 50—60 градусов.
Да, не монашеский образ жизни вел владыка! Телевизор, два радиоприемника, два магнитофона, пятьдесят тысяч метров пленки с записями духовных проповедей, перемежаемых песенками «Мурка», «Ты едешь пьяная», «Встретились мы в баре ресторана»…
Заботясь о себе, Иов никогда не забывал о ближних. Для дочери и сына покупается во Львове двухэтажный особняк за 140 тысяч рублей, две легковые автомашины, телевизоры, холодильники, звуковые кинопроекторы, ценные меха и импортные гарнитуры мебели; на их имя положены вклады, исчисляемые сотнями тысяч рублей.
Следствием изъято у Иова четырнадцать сберегательных книжек на сумму 800 тысяч рублей. Огромные суммы денежных средств, нажитых нечестным путем, Иов хранил в сберегательных кассах многих городов страны: 160 тысяч рублей в Москве, 152 тысячи в Чебоксарах, 350 тысяч в Казани.
Кресович и его ближние являлись вкладчиками восьми сберегательных касс Казани.
Если по приезде сюда в 1953 году открывались только текущие счета со взносами «незначительных» сумм в пределах от 500 до 1000 рублей, то впоследствии единовременные вклады стали уже превышать 100 тысяч рублей.
Только 30 января 1957 года Кресович открыл в одной из сберегательных касс Казани четыре счета по 30 тысяч рублей каждый. В начале 1960 года ему начислили за счет процентов по срочным вкладам более 11 тысяч рублей. 30 марта 1960 года им было внесено в одну из сберкасс 115 тысяч рублей, а всего за три месяца того же года — около 300 тысяч рублей.
Приезды дочери Галины и сына Феофила являлись для чадолюбивого папаши большими событиями. В то же время за свои щедрые дары он требовал от них немногого — открытия счетов и внесения от их имени в сберегательные кассы вкладов от 10 до 100 рублей. Подписанные детьми бланки нескольких приходных ордеров давали потом Иову возможность самостоятельно вносить вклады на имя своих ближних.
Следствием изъяты две сберегательные книжки на имя дочери Кресовича Давидович Галины на сумму 80 тысяч рублей и три книжки на имя сына Феофила на сумму 140 тысяч рублей. Десятки тысяч рублей были вложены в облигации трехпроцентного займа.
Находясь с экономкой Нонной в «особых отношениях», Иов вносит и на ее имя значительные денежные суммы.
Очень долго утверждала на следствии Нонна
Перечисленное является лишь незначительной частью средств, бесстыдно награбленных им у верующих.
Не довольствуясь «подаяниями» казанских прихожан, хапуга в рясе архиепископа запускает лапу в церковную казну на периферии. Иов организует пышные выезды в подчиненные ему церкви Чистополя, Волжска, деревни Б. Кабаны и др.
Но не за счет Иова и казанских «святых отцов» проводятся эти выезды. По окончании службы местные настоятели устраивают за церковные деньги дорогостоящие угощения в честь высокого гостя.
В копеечку, например, обошелся верующим приезд Иова и его свиты в Йошкар-Олу. Не говоря уже об оплате за проезд, обильном угощении, местное духовенство за счет церковных средств преподнесло Иову «подарочек» в несколько тысяч рублей. Не обидели и его приближенных.
Не желая ударить в грязь лицом перед архиепископом, на один только прием Иова чистопольская община истратила более 15 тысяч рублей.
Так жилось Кресовичу в Казанской епархии. Не случайно, составляя ежегодные «почтительнейшие доклады» в Московскую патриархию, Иов начинал с того, что
«…жизнь во всех приходах протекает тихо и спокойно, в полном соответствии с церковными и гражданскими правилами».
Каждый год, а это особенно подчеркивалось в отчетах,
«был благоприятным годом в хозяйственно-материальном отношении».
А самое главное, черным по белому указывалось, что
«случаев расхищения церковных сумм не наблюдалось».
Но так ли это было в действительности? Занимаясь доходами Иова, работники финансовых органов часто спрашивали, соответствует ли действительный его заработок суммам, указанным в ведомостях. Ответ во всех случаях поступал утвердительный, что свидетельствовалось специальным актом.
«Епископ, — гласят апостольские правила, — не смеет брать излишние вещи и предметы роскоши и изнеженности, а лишь столько, сколько необходимо для поддержания жизни, а именно на пищу и одежду и довольствоваться этим».
Но это все для верующих и для проповедей с церковного амвона.
Только не для Иова.
Установив себе приказом зарплату в сумме 20 тысяч рублей, Кресович фактически, начиная с 1953 года, стал получать ежемесячно 55 тысяч рублей.
Казалось бы, 55 тысяч в месяц могли удовлетворить скромного монаха Иова, который часто говорил, что его больше …«интересует жизнь на небе, а не на земле». Но увы! — и этого ему показалось мало.