Решая судьбу человека…
Шрифт:
К концу рабочего дня прокурор успел уже побеседовать с двумя бухгалтерами, подобранными для производства ревизии в колхозе.
Поздним вечером на квартиру к нему позвонил Чернов.
— Значит, в колхозе ревизию назначил? — хрипло сказал он в трубку. — Не думал, что ты считаешь меня вором. Я столько труда вложил в мой колхоз…
— Колхоз не твой, а общественный. Бухгалтер Шагов постоянно пьет, да и сам ты не брезгуешь. Вот и приходится.
— Отмени ревизию, — сказал Чернов. — Я с подлецом Шаговым сам рассчитаюсь. Пойми,
— Ревизия уже назначена. Поздно.
— Тогда я завтра же сдаю печать, ищите нового председателя.
Прокурор пожал плечами.
— Мне кажется, пока еще ты член партии. Так что давай без анархии. Не грози. А авторитет свой ты давно уже сам подорвал, с тех пор, как повелся с Шаговым.
Документальная ревизия продолжалась две недели. Внимательно изучали ревизоры каждый счет, каждую проводку. Раза три наведывался в колхоз и райпрокурор. Просматривая вместе с бухгалтером Ардатовым лицевые счета колхозников, он обратил внимание, на несколько фамилий людей, никогда не работавших в колхозе.
Как выяснилось потом, колхоз направил в город пять своих лошадей для работы на предприятиях. Лошади были переданы Черновым частным лицам, которые обязывались ухаживать за ними и чинить сбрую. Предприятия, использовавшие лошадей, перечисляли через Госбанк деньги колхозу, а частники ежемесячно получали в артели заработную плату.
— Что-то не нравятся мне эти операции с частниками, — сказал бухгалтер Ардатов прокурору. — Большие суммы денег выплачивались. По документам выходит, что каждый из частников получал в месяц по три — три с половиной тысячи рублей. Да и колхоз никакой экономической выгоды не имеет. Зачем это понадобилось Чернову?
— Согласен. И еще обратите внимание, — заметил районный прокурор, — что деньги эти люди получали по предъявительским чекам. Между тем вы сами мне говорили, что в кассе отсутствует учет чековых книжек, а у Шагова обнаружены чистые бланки чеков, заверенные печатью и подписью председателя. Это надо внимательно изучить.
…Все последние дни Чернов ходил хмурый, дважды ездил в район. По всему чувствовалось, что он намерен подать в отставку. Шагов, как обычно, сидел за своим столом, но в глазах его застыл затаенный страх, движения стали какими-то настороженными. От былого высокомерия не осталось и следа.
Ревизия приближалась к концу. Вызванные на допрос к прокурору частники, работающие на колхозных лошадях в городе, сразу же заявили, что сумм, указанных в корешках предъявительских чеков, не получали, больше одной тысячи в месяц не зарабатывали. Выяснилось также, что большинство подписей в корешках чеков, подтверждающих получение денег, принадлежит не этим лицам.
— Чьи же это подписи? — раздумывал прокурор. — Кассира колхоза Суриной, бухгалтера Шагова или кого-то третьего?
Ответ могла дать только графическая экспертиза.
Допросы
Скот считать перестали, расчеты с колхозниками затянули, хлеб засыпали без веса. Вместо теплого слова поддержки колхозники нередко слышали от Чернова грубые окрики.
Результаты графической экспертизы изобличили Шагова. Оказалось, что подписи «разных лиц» в корешках предъявительских чеков выполнены им.
Ознакомившись с постановлением на арест, Шагов дрожащей рукой подписал этот документ. Однако лицо его оставалось спокойным, всем своим видом он говорил, что-произошла какая-то глупая ошибка и он, Леонид Иванович Шагов, известный бухгалтер известного колхоза, терпит незаслуженную обиду. Но прокурор видел, что за внешним спокойствием в душе Шагова царит, смятение.
Вот один из допросов Шагова.
— Почему лично вы получали деньги для колхоза в Госбанке?
— Бухгалтерам не запрещено получать деньги в банке. Для этого и существуют предъявительские чеки, разрешенные законом. Я часто бывал в банке по делам и не видел ничего предосудительного в том, что сам получаю деньги. Это лучше, чем всякий раз отрывать от работы кассира.
— Но следствием установлено, что из полученных вами за год денег не сданы в кассу 32 тысячи рублей.
— Так уж и подсчитали, что 32 тысячи… — Шагов спрятал глаза. — А почему кассир не потребовал от меня всех денег?
— Да потому, что чековые книжки и банковские выписки вы хранили в своем столе, а не в сейфе кассира, К тому же часть расходов производили лично вы, минуя кассу, а туда сдавали лишь одни расходные документы, по которым кассир и учитывал поступление денег.
Прокурор напомнил Шагову, что тот присваивал колхозные деньги, списывая их как заработную плату частников.
— Позвольте, гражданин прокурор, это еще надо доказать, — заявил бухгалтер. — Слышал я во время ревизии объяснения этих людей. Пусть докажут, что я им не платил деньги. Все до копеечки они получили от меня, посмотрите лицевые счета.
— Тогда объясните, почему в корешках предъявительских чеков, изъятых у вас, оказались подделанными подписи этих людей.
— Вы считаете, что я подделал эти подписи? — пожал плечами Шагов.
— Познакомьтесь с актом графической экспертизы.
Шагов внимательно прочитал акт. Потом тихо произнес:
— Виноват я, судите.
Долго еще продолжался допрос Шагова. Прокурор узнал многое. Воровать колхозные деньги Шагов начал с полгода назад. В артель постоянно наезжали его дружки, которых надо было кормить и поить. Часто выезжал Шагов с председателем Черновым в район и в город на совещания, выставки, смотры. Там заходили в рестораны, выпивали в компаниях. За все расплачивался Шагов.