Решающий бой
Шрифт:
В гостиной меня усадили за стол.
— Чаю будешь? — вежливо предложил хозяин.
— Спасибо, но я вообще-то на минутку зашёл, — смущенно признался я.
— Ничего страшного, — отмахнулся отец Ани. — Никуда кино от вас не убежит. Пока Аньки нет, можем и чаю попить.
— Ну раз вы настаиваете, давайте, — я поудобнее расположился на стуле, приготовившись к общению с родителями Николаенко.
— Маш, чаю нам сделай, — крикнул отец Ани, устроившись напротив.
— Сейчас, пару минуток, — прилетел ответ из кухни.
— Как
— Нормально, — пожал плечами я. — Учимся помаленьку. Плохих оценок пока нет. Только «хорошо» и «отлично».
— Я слышал, ты на уроке истории об Иосифе Виссарионовиче целую речь закатил? — усмехнулся Дмитрий Иванович.
— Было такое, — насторожился я. — А что?
— Да нет, ничего, — успокаивающе махнул рукой мужчина. — Всё правильно сказал, молодец. Просто я историей всегда увлекался, и Анька ко мне с вопросами полезла. Мол, Леша у нас такую речь о Сталине выдал. Захотела разобраться в нашей истории и личности Иосифа Виссарионовича.
— И что вы ей ответили? — я с интересом ждал продолжения.
— Леша, мои родители прошли войну. А отец ещё и революцию застал. И всё на их глазах происходило. Новые заводы возводились, вчерашние крестьяне, не умеющие читать и писать, грамотными становились. Они молодыми были, и вместе с такими же юными страну после Гражданской поднимали. А в Великую Отечественную оба на фронт пошли. Дед Ани в пехоте воевал, а бабушка медсестрой была и на спине раненых под обстрелами выносила. И ни одного плохого слова о Сталине никогда не говорили. Хотя признавали, много сволочи и карьеристов в Советскую власть проникло. А когда Иосиф Виссарионович умер, я впервые увидел слезы на глазах у отца. И как ты думаешь, что я сказал своей дочке?
— Думаю, правду, Сталин был личностью с большой буквы, а оболгавший его Хрущёв — подлой и мелочной дрянью.
— Ну не так категорично, — поморщился мужчина. — Но по смыслу, верно.
— Дима, ты опять о политике? — в комнате появилась Мария Александровна, быстро расставила чашки, установила пузатую сахарницу и пиалу с печеньем. — Больше интересных тем нет?
— Не о политике, а об истории, — поправил мужчина, — С молодежью о Сталине разговариваю.
Мама Ани гневно свернула глазами.
— Нечего детям голову этим морочить, — проворчала она, — Они в кино собрались, а ты….
Женщина многозначительно замолчала, продолжая буравить мужа взглядом.
Всё, Маш, больше не будем, — примирительно поднял руки Дмитрий Иванович.
Анина мама окинула нас строгим взглядом, и величаво уплыла на кухню.
Через пару секунд она вернулась большим чайником, истекающим клубами пара и маленьким пузатым заварником.
— Давай, Леша, я за тобой поухаживаю, — предложила Мария Александровна — Сколько тебе сахара насыпать?
— Полторы ложки, больше не надо, — попросил я.
Когда чашка была наполнена янтарным напитком,
— Алексей, вы в «Советский» идёте? — поинтересовался Дмитрий Иванович, дуя на кипяток.
— Да, сеанс на 16:20, - киваю я.
— Отлично. Надеюсь, ты потом проводишь Анну до дома? — уточнил мужчина.
— Естественно. Могли бы даже не спрашивать, — немного обиженно ответил я. — Конечно, провожу прямиком до подъезда.
— И большая просьба, в восемь, максимум, в полдевятого, она должна быть здесь. Вам ещё в школу утром идти. Не забудь, об этом, пожалуйста, — напомнил Дмитрий Иванович.
— Хорошо, — кивнул я. — Не забуду.
— Скажи, Леша, — вкрадчиво начала Мария Александровна, — А после школы у тебя какие планы? В какой институт поступать собираешься?
— Есть два варианта. Военная академия Советской Армии или институт министерства обороны. В первом готовят военных атташе в разные страны и разведчиков. Во втором — офицеров вооруженных сил разной специализации. Оба ВУЗа находятся в Москве, так что далеко уезжать не придётся.
— Алексей, а о получении гражданской профессии ты не думал? — мягко уточнила родительница Ани.
— Думал, — признался я. — Но я с детства мотаюсь с отцом по гарнизонам. Батя — подполковник, дед — генерал. Армия для меня — часть жизни.
Мария Александровна хотела ещё что-то узнать, но в прихожей громко клацнул открывающийся замок, и вопрос замер у неё на губах.
— Аня пришла, — лицо мужчины посветлело, губы тронула легкая улыбка. — Иди, мать встречай дочку.
Мария Александровна встала и неторопливо вышла в коридор.
В прихожей приглушенно заговорили. Затем в гостиную заглянула смущенная Аня.
— Привет, — несмело улыбнулась девушка.
— Привет, — радостно ответил я.
Выглядела она так, что я не мог оторваться. Блестящие черные локоны волной падают на светло-желтый гольф, обтягивающий ладную стройную фигурку. Брюки цвета «кофе с молоком» подчеркивают безупречные линии длинных ножек. Выразительные зеленые глаза на белоснежном кукольном личике затягивают как омуты.
На пару секунд я завис, разглядывая девушку. Аня покраснела и отвела глаза.
— Хм, — кашлянул я. — Отлично выглядишь.
— Спасибо, — еле слышно ответила Николаенко и покраснела ещё больше. — Ты тоже.
Родители одноклассницы откровенно веселились, наблюдая за нами. Улыбающийся Дмитрий Иванович, перехватив мой взгляд, брошенный украдкой, шутливо погрозил пальцем.
Пора уходить. Немного пообщался с родителями Анны и хватит.
Демонстративно перевожу взгляд на часы.
— Пойдем, мы, пожалуй, — озабоченно смотрю на циферблат «Командирских», — до сеанса ещё час, прогуляемся немного на свежем воздухе. Спасибо большое за чай и угощение.