Реши это
Шрифт:
Это была хорошая сторона.
Плохо было то, что после многих лет разгребания скандала за скандалом, бардака за бардаком, всего этого - образа плохого парня, который сложился благодаря наркотикам, алкоголю и вечеринкам, на которых он должен был быть мертв, - он оказался на пороге судебного разбирательства по поводу нарушения контракта. Он задолжал своему новому лейблу запись.
– Ник раньше был на моем лейбле, – объяснил Кокс, пока его ассистентка Донна передавала Джареду то, что я сначала принял за какую-то переплетенную книгу, но быстро понял, когда он подвинул ее ко мне боком, - это контракт. Только
– Не заботиться о нем? – спросил я, прежде чем мой мозг успел сообразить.
– Я должен формировать карьеру Ника, – уточнил он, устремив свой бледно-голубой взгляд на меня. – Я должен воплощать его мечты в жизнь, принимая разумные деловые решения и связывая его с людьми, такими как юристы и бухгалтеры, которые могут помочь ему в их осуществлении.
Я замолчал, потому что это было слишком высокопарно для меня.
– Когда Ник был на моем лейбле, если он что-то задерживал, я мог отложить это, изменить сроки, но поскольку он больше не со мной, он нарушил свой контракт.
– Инвестиционный портфель выглядит солидно, – сказал Джаред, продолжая перелистывать страницы. – Вы сделали для него отличный выбор, и хотя я лишь бегло просмотрел его, похоже, что он может вообще ничего не делать. Только на проценты от акций он сможет вести роскошный образ жизни, который он так ценит.
– Нет, если он будет продолжать делать то, что делает, – возразил Кокс, переводя дыхание. – Он не доживет до тридцати.
– Не хочу показаться банальным, мистер Кокс, но вы не можете спасти людей, которые не хотят помощи.
– Но даже если они не хотят, все равно есть последние средства, прежде чем вы уйдете, – торжественно сказал мистер Кокс. – И, честно говоря, я не думаю, что с Ником мы на этом пути - по крайней мере, пока.
– Почему? – спросил Джаред.
– Потому что он снова согласился пройти курс реабилитации. Вышел только что, пару дней назад, так что на данный момент он чист. Я проконтролировал продажу его тусовочного дома на Венис-Бич, когда он был в отъезде, и купил ему меньший, более уединенный дом в Санта-Барбаре. Не знаю, сколько времени ему понадобится, чтобы заполнить новое место героином, кокаином, оксикодоном и всеми теми, кто любит делать это вместе с ним, – сказал он с покорным вздохом, – но я надеюсь, что мне удастся привлечь туда кого-нибудь из вашей команды, чтобы держать его в чистоте, пока он не слетел с катушек.
– Могу я спросить, почему бы вам просто не вернуть аванс за запись, который он задолжал новому лейблу, и не позволить ему начать все с чистого листа?
– Потому что люди из «Halcyon Records» предвидели, что его вечеринки и употребление наркотиков станут проблемой, и поскольку они достаточно умны, чтобы понять, что любая запись Ника Мэдисона, даже плохая, стоит больше, чем аванс, они включили формулировку, чтобы исключить возможность того, что он расплатится с ними.
– Вы сказали, что сейчас у него есть телохранители?
– Да, они работают на него. Они не следят за его употреблением наркотиков или алкоголя;
– И такое бывает? – пробурчал я.
– К сожалению, да, – заверил он меня. – Его последний бойфренд, застукав Ника в постели с парой женщин, через несколько недель прислал к нему другого парня, который изнасиловал его.
– И телохранитель остановил это? – поинтересовался Джаред, продолжая листать портфель.
– Нет, но он отвез его в больницу, чтобы ему промыли желудок, и не позволил никому сфотографировать этот инцидент.
Джаред перевернул страницу в портфеле и развернул ее, чтобы Кокс мог видеть.
– Эта компания, «Evans Limited», выглядит так, будто это частная охранная фирма.
Он насмешливо хмыкнул.
– Эта компания принадлежит другу Ника, Уокеру Эвансу, которого он знает со времен своего детства в Брайан-Стейшн, штат Кентукки.
Джаред кивнул.
– И что, это не законная компания?
– Нет. Насколько я знаю, это так, но Эванс общался с Ником только тогда, когда у него заканчивались деньги. Раньше он жил в доме, принадлежавшем Нику в Санта-Монике, но я продал и его, а Уокера выгнал. Насколько мне известно, он не навещал Ника в доме в Санта-Барбаре, но Ник был дома всего два дня, и я потерял Ника из виду, когда он уволил моего смотрителя Брента Донована.
– Почему он его уволил?
Кокс улыбнулся Джареду.
– Потому что он отчитывался передо мной, я уверен.
Джаред вздохнул и наклонился вперед, закрывая портфель и глядя прямо на Кокса.
– Я думаю, вам нужен кто-то уравновешенный, терпеливый, кто сможет общаться с Ником Мэдисоном, не выходя из себя, и кто сможет помочь ему в период перехода к трезвости.
– Я не согласен, – сказал ему Кокс. – И я знаю, к чему вы клоните.
– Torus не предоставляет долгосрочный управляемый уход за...
– Я точно знаю, что Torus предоставляет, – категорично заявил он, не сводя с Джареда пристального взгляда, что не всегда было легко сделать. Я знал это по опыту. – Мы с Сезаром Джиральди хорошие друзья, и я знаю, что вы сделали для его сына, Дэвида.
Джаред покачал головой.
– Это было...
– Потрясающе, – заявил Кокс, наклонившись вперед, его взгляд по-прежнему был прикован к Джареду. – Вы спасли ему жизнь.
– Мой помощник, Энди Китон, он спас ему жизнь.
Эндрю был тем, кого я заменил, когда присоединился к команде два года назад.
– Сезар сказал, что перепробовал все, пока ваш человек не приехал, но каким-то образом он достучался до него.
Судя по всему, Эндрю попал в ситуацию, когда сын итальянского судоходного магната полностью вышел из-под контроля. Эндрю, как сказал мне Нэш, был самым милым, самым приятным, самым мягким парнем, которого только можно было пожелать встретить, и он одолел Дэвида Джиральди добротой и твердой решимостью. Он проработал в отделе восемь месяцев, и в какой-то момент они с Дэвидом полюбили друг друга. Теперь пара жила в Мадриде с тремя детьми. Забавно, что теперь, когда я об этом подумал, вспомнил, скольких специалистов по ремонту Джаред Колтер потерял из-за любви.