Ретро-Детектив-4. Компиляция. Книги 1-10
Шрифт:
Летом 19** года все девять номеров гостиницы «Медвежье ухо», как всегда, были заняты степенными постояльцами. В номере, находящемся в мансарде, жил пожилой русский профессор Савостьянов с сыном, мичманом Максимом, получившим сильное ранение, да еще и перенесшим оспу. Мичману насильно дали полугодовой отпуск на лечение, и он, пройдя курс терапии, отправился в Польшу с отцом. Последний был страстный ботаник, обожал Карпаты по причине местной буйной флоры. И диссертацию защитил по данной теме.
В этот раз профессор, видно, не смог противостоять нападкам дочерей – младшей Юленьки и старшей Полиньки, ему пришлось взять на курорт обеих. Они занимали комнаты на втором этаже.
Соседние с ними номера занимал Георгий Родин и степенная семья польских дворян Лутковских: мать с отцом и юный сын, гимназист Янек.
На первом этаже номер снимал голландский художник де Койер со слугой и дряхлая немка с внучкой Дитой и служанкой. Напротив них два номера занимали английский лорд Эдвард Гленерван с юным сыном, гардемарином Джорджем. Адмирал приезжал в эту гостиницу регулярно – залечивал рану, полученную еще в Англо-бурскую кампанию, а вот сейчас взял с собой наследника: как видно, после смерти жены захотелось пообщаться с сыном.
И так называемый охотничий домик, небольшой флигель, занимала семья хозяев: Петр Урбанович со своей женой Барбарой и их немногочисленные слуги.
Гостиница, надежно спрятанная под кронами вековых карпатских деревьев, представляла собой наимилейшее зрелище: небольшой двухэтажный старинный особняк с мансардой хоть и был сложен из старых, грубо отесанных серых камней, напоминал скорее фахверковый немецкий домик, а не старинный замок. Шарма ему добавляла облицованная резным деревом пристройка, которая когда-то, очевидно, была открытой верандой. И если вечером какой-то путник поднимался к гостинице по небольшой тропинке, которая вилась чуть правее подъездной аллеи, пристройка казалась ему ярким фонарем, так живописно выглядели в сумерках большие, ярко освещенные окна причудливой формы.
Внутри убранство пансионата было не менее примечательным. Небольшой холл, в котором постояльцы оказывались сразу по прибытии, поражало их богато украшенной и отполированной до блеска стойкой, а также огромным кованым гербом, который висел прямо над ней. Правда, из-за малого количества гостей место портье почти всегда пустовало, но медный звоночек неизменно был в исправности на всякий случай. С одной стороны стойка упиралась в стену, обшитую богатыми панелями красного дерева, а с другой почти вплотную примыкала к тяжелой массивной лестнице, ведущей на второй этаж. Эта конструкция явно уступала остальному убранству в изяществе и появилась здесь еще в те времена, когда строили без изысков, но на века. Также в холле располагался миниатюрный камин и несколько простых и на вид не слишком удобных кожаных кресел, которые почти вплотную прилепились к решетке очага. Впрочем, хозяева не боялись, что кто-то обожжется, так как эти места неизменно пустовали.
Из холла в другие комнаты первого этажа выходило две двери. Налево располагалась столовая: комната в светлых тонах, большую часть которой занимал лакированный стол, накрывавшийся к обеду крахмальными белыми скатертями. Также обстановку составляли два старинных буфета-близнеца, на полках которых разместилась хозяйская коллекция фарфора.
Дверь направо вела к гостиной, в которой неизменно по вечерам собирались все постояльцы пансионата и его хозяева. Просторная комната, как и холл, была обита дорогим деревом, но лишь до половины стены, далее шли светлые, слегка выцветшие обои с затейливым цветочным рисунком, который, однако, вышел из моды еще полвека назад. Также стены были украшены картинами с изображением местных видов и сцен
У передней стены гостиной, которая должна была вести в сад, находилась дверь в ту самую резную пристройку, на поверку оказавшуюся курительной комнатой. Ее основную площадь забирал бильярд, а стены украшали угрожающего вида головы животных. Эти трофеи неизменно пугали дам, что очень радовало мужчин, так как они могли не бояться неожиданной женской компании.
Еще одна дверь из гостиной вела в коридор и другие комнаты первого этажа, находившиеся с задней стороны дома и страдавшие от нехватки солнца, которая, впрочем, щедро компенсировалась их ценой. Так что насладиться отдыхом здесь могли и небогатые постояльцы.
В целом же все убранство дома как бы говорило: вы вовсе не в казенном заведении! Вы дорогие гости фамилии с богатой историей, наслаждайтесь теплом и уютом, чувствуйте себя как дома, в неге, спокойствии и заботе.
Русские гости во главе со старейшиной делегации Савостьяновым в первый день ужин пропустили: утомившись с дороги, они предпочли трапезничать в своих номерах, чтобы слегка прикорнуть после обеда, однако посетить вечерние развлечения не отказались. В холле профессор столкнулся с хозяином Урбановичем и, тут же позабыв про молодых, завел с ним разговор о местной флоре. Они так бы и провели весь вечер в холле, если бы проходившая мимо хозяйка не напомнила, что все уже собрались и ожидают только их.
Сначала в залу под руку вошли патриархи, так и не прекратив свой ботанический щебет, далее проследовали Родин с Полинькой, замыкали процессию хохочущая Юленька и мрачный Максим, который так до конца и не оправился от болезни. Впрочем, настроение молодого человека портилось не только от хворей, но и от строгого предписания врача избегать волнений, а также не пить и не курить. Последние два пункта были ему как шило в печени: где это видано, чтобы морской офицер отдыхал, как кисейная барышня?! Да и не отдых это уже, а ссылка! На гауптвахте и то дозволялось курить трубочку!
Новые гости сразу же приковали всеобщее внимание. Еще бы: жизнь здесь, в удалении от суеты городов, была так скудна на события! Но больше всех оживился англичанин Гленерван, который с первого взгляда узнал в одном из русских своего старого противника. Родин тоже слегка смутился, приметив отставного адмирала, но вида не подал. В конце концов, это все дела давно минувших дней, да и раз тот приехал на целебные воды – глупо продолжать скандал. Уповая на это, он, однако, предпочел не проверять, а сразу утянул Полину к диванам, на которых расположилась молодежь.
Через полчаса, которые были заняты знакомством и разговорами о погоде, все окончательно разделились на компании. Старшее поколение, Гленерван, Лутковский и де Койер, оккупировало ломберный стол, прихватив с собой бутылочку виски. Они планировали составить чудесную партию в вист и обсудить важнейшие вопросы: дела их детей, болезни, которые принес им возраст, местное лечение и славные времена, когда им не приходилось думать ни о чем из вышеперечисленного. Савостьянов и Урбанович расположились поблизости, то продолжая свой разговор о флоре, то подключаясь к беседе игроков.