Ретроград-3
Шрифт:
– Вопрос вы поднимаете верный и планом на IV-ю пятилетку он предусмотрен.
– Извините, товарищ Сталин, но я этого не услышал в тех словах, которые прозвучали. Именно поэтому и возник этот вопрос.
Сталин сделал пометку у себя в блокноте.
– То есть, вы, товарищ Никифоров, не считаете это невозможным.
– Нет, не считаю, но требуется предельная четкость и ясность в формулировках. Иначе люди будут считать себя обманутыми. И, мне кажется, что увязывать объявление со съездом тоже не стоит. Гораздо важнее показать, что социалистическое государство заботится о собственном народе, а если на съезде это прозвучит так, как вы сказали, а на деле это будет происходить совершенно не так, то виноватым окажется правительство. Это, кстати, еще одна причина, почему я до сих пор не дал
– Вообще-то, вы разворачиваете разговор совершенно в другое русло. Что требуется: вы возьмете на себя экономический блок проблем, включая оборонный, и развяжете мне руки, дадите заниматься партийными делами.
– Я не против, но, партия – это небольшая прослойка общества, что-то около 4 миллионов человек. А нас около 200 миллионов только на «старой» территории. Это – два процента населения страны. А кто будет заниматься остальными? «Любови Орловы» и «Утесовы»? «Тюх-тюх-тюх-тюх! Разгорелся наш утюх!». Они спят и видят себя в роли «звезд», причем «голливудских», с кучей миллионов, обслугой и «вечным праздником души». «Джаз родился в Одессе!». Кто этим будет заниматься? Теневым бизнесом? Воспитанием молодежи? Я ведь их хорошо помню, с их концертами на стадионах, минуя «Союзконцерт». Как меня с самого раннего детства вытаскивали на сцену местного театра и просили рассказать стишок или сыграть Фамусова в шесть лет. «Мы приобщаем ребенка к культуре!» Потом появятся темные личности, торгующие «шмотками» из-под полы. «Гляди, «фирмa», вот «лейбл», настоящий!». Все это будет! А потом возникнет слово: «совок». Мы, дескать, «крутые, и в фирмe», а твой папа – инженер, и ты – «совок».
– Так и говорили?
– Да, именно так. Заплата рядового инженера была 120 новых рублей, а «фарцовщик» в день «делал» четвертной, полтинник или сотню. Приятель у меня работал всего два – четыре дня в году, тюльпаны выращивал к 8-му марта, и букеты составлял на 1-е сентября. На год безбедной жизни хватало. Весь этот год он делал вид, что работает в научно-исследовательском институте.
– Ну, это больше экономическая проблема, чем проблема воспитания.
– Они плотно взаимосвязаны, товарищ Сталин.
– Что вы хотите?
– В первую очередь, чтобы главой Правительства оставались вы, хотя бы на ближайшие несколько лет, пока идет формирование взаимоотношений с нашими европейскими соседями и продолжается перевооружение нашей армии. Мы распространили свое влияние на все страны Европы, за исключением Швеции, Швейцарии, Испании и Португалии. В этой части Европы проживает порядка 250-280 миллионов человек. Три большие страны: Франция, Германия и Италия, затем Польша, остальные поменьше, но тоже густонаселенные. Наши взаимоотношения будут сложными. Даже очень сложными. Отдельно стоит Великобритания, где наше влияние пока минимально. А США, как только выкрутятся из кризиса, начнут вновь вмешиваться в европейские дела. А я за это время хотя бы к людям присмотрюсь и подберу тех, кто будет реально тянуть определенные блоки проблем. Я мало кого знаю, вне Академии наук, НКАП, армии и флота. Честно говорю, что не приглядывался и не планировал такого изменения положения. Такой задачи не стояло. Считал, что нахожусь на «своем» месте и оказываю достаточную поддержку вам, как руководителю государства.
Препирались мы достаточно долго, но вроде как утрясли имевшиеся у меня вопросы, и разъехались ненадолго. Увы! Старый домик командующего ВВС придется оставить, впрочем, ценных указаний по этому поводу не было, поэтому есть шанс, что он останется за нами, но уже в качестве загородной «госдачи». Мне он нравился, да и Катерине на работу ходить удобнее. Но, посмотрим. У «кремлевских жен» не принято работать. Только если в Кремле. Честно говоря, новое назначение мне совсем не нравится, впрочем, и Сталин это отметил. Он понимает, что я сажусь совсем не в свою лодку.
К 12.30 я вернулся в Кремль, теперь у меня кабинет
– Товарищ Никифоров, к Вам зампред КПК товарищ Землячка, зампред Совнаркома.
– По какому вопросу?
Судя по всему, секретарь закрыл рукой микрофон и пытался выяснить у посетительницы цель ее визита. Дверь в кабинет распахнулась, и появилась разъяренная дама в пенсне. Серое платье, серые, из-за проседи, волосы, собранные в тугой узел на голове, серое пенсне с серой цепочкой вокруг шеи. Злющие-презлющие глаза этакой мегеры.
– По какому такому праву у зампред Совнаркома спрашивают цель его визита? Совсем с головой не дружит новый первый заместитель? Обуржуазился? Решил в «начальника» поиграть? Я тебе быстро устрою «красивую жизнь»! Давно на КПК не был?
– Я, вообще-то, вас не приглашал, и цель вашего визита мне не понятна. Секретарь у вас спросил только это. Или что-нибудь еще?
– Кто ты такой, черт возьми? И что ты делаешь в этом кабинете?
– Сижу. Посадили и сижу. Принимаю посетителей.
– Тебя не утверждали на ЦК, и я буду против твоего назначения. Тебе не место в этом кабинете!
– Совершенно с вами согласен! Но у меня не было возможности отказаться от назначения.
– То есть? – заинтересовано спросила товарищ Землячка.
– Извините! Не знаю вашего имени-отчества.
Она чуть не поперхнулась! Её, личную связную товарища Ленина, не знали! А я, действительно, не знал! Вот, как бы так!
– Розалия Самойловна Землячка. Очень странно, что вы меня не знаете! Чем вы занимались до и во время революции? За кого воевали в Гражданскую?
– Меня зовут Святослав Сергеевич Никифоров. Основная должность до сегодняшнего дня: начальник НИИ ВВС СССР. В Гражданской войне участия не принимал, беспартийный. По специальности – инженер-авиаконструктор.
– Что-то я не припомню такого конструктора. – она решительно сняла трубку внутреннего телефона и набрала прямой номер Сталина.
– Коба, Самойлова. Я тут знакомлюсь с одним персонажем… Да-да. Я не поняла: каким образом он тут оказался? Почему без решения ЦэКа? Что он тут делает?… Хорошо. Сейчас зайдем. Учти, я буду против! – она повесила трубку и показала рукой на дверь. – Прошу! Сейчас разберемся: кто есть кто, и кто может занимать эти кабинеты.
Крута бабка, как несваренное яйцо! Я едва сдерживался, чтобы не рассмеяться, но удерживался от подобной реакции, потому, что мы с ней примерно в одной должности, только она работает в Совнаркоме уже много лет, а я только появился. Она – член ЦК ВКП(б). Один из старейших членов партии, насколько я помню – делегат II съезда РСДРП, еще объединенной. Мне было гораздо интереснее то, как поведет себя Сталин. Я, в принципе, догадывался, что это назначение будет многим против шерсти, о чем и предупреждал во вчерашнем разговоре. Но он принял такое решение.