Реванш. Трилогия
Шрифт:
— В том-то и дело, что он только говорит. Я сегодня был в 114-м полку, так у них замполит с самого утра сидит над новой речью Горби и пытается выжать из нее что-нибудь доступное для политинформации.
— И что?
— Да в том-то и дело, что ничего! Одни общие фразы! Сплошная вода, ничего конкретного!
Генерала перебила трель дверного звонка, и Павел пошел открывать. Вскоре из прихожей донеслись радостные возгласы. Пришли Володя Строгов и Сергей Анютин.
— Ну вот, честная
— Главное, дружная компания, — в тон ему ответил Анютин, доставая из-под пальто бутылку «Русской». — Черт побери! Два часа стоял, пока талон отоварил.
— Так ты же вроде директор?! Неужели не мог добыть себе пару ящиков?
— У меня, дружище, только бетон и плиты. Хочешь, машину панелей хоть завтра пригоню?
— Спасибо, я дачу уже построил, — поднял руки вверх Шумилов. — А как ты будешь Новый год встречать? Или безалкогольный праздник устроишь?
— Спасибо за совет, ты очень добрый, меня за такое профсоюз живьем в бетон замурует. На следующей неделе жду две машины с крымским вином. Без праздника завод не останется.
— Так и живем, — улыбнулся Строгов, аккуратно задвигая в угол авоську.
— Ну и чем нас ЧК порадует? — зыркнул на авоську Бугров.
— Чем, чем, балычком и корейкой из праздничного заказа, — поднял вверх честные небесной синевы глаза Володя, извлекая из сумки под общий хохот бутылку «Столичной».
— Ребята, давайте быстро на кухню. Пельмени через пять минут будут готовы. — Марина успела заметить скрывшуюся в сапоге бутылку, но вида не подала. Пусть мужики отдыхают, время сейчас такое сложное. Да и компания у Паши хорошая. Нормальные ребята, и все семейные, не то что у Машки муж — через день на рогах приходит. Пашины друзья если и пьют, то редко и культурно, без мордобоя.
— Ну, давайте за Новое мышление, ускорение и Перестройку, чтоб ей пусто было! — провозгласил Строгов, убирая под стол пустую бутылку из-под «Столичной» к сиротливо жавшейся там опустошенной коньячной. Вечеринка была в самом разгаре. Марина уже удалилась к телевизору, оставив мужиков вариться в собственном соку. О хоккее поговорили, новости обсудили, где встречаться в Новый год, уже договорились. Разговор плавно перетек на политику.
— Зря ты так, Володя, — заметил Шумилов, нанизывая на вилку соленый груздь. — Без Перестройки мы бы развалились.
— А с ней еще быстрее.
— Ну, я понимаю: еще есть отдельные проблемы и недоработки на местах.
— Да, да, но мы уверенно и целеустремленно движемся вперед, — в тон Шумилову добавил Анютин. — Прямо, прямо и прямо в пропасть. Павел, ты же умный человек!
— Шучу я, Сергей. Самого достала эта порнография.
—
— Ну и как? Понравилось?
— Приперлись ко мне в кабинет два амбала: так и сяк. Будешь платить за «крышу», иначе возникнут проблемы. А я что! Я ничего. Вежливо, тактично пообещал подумать, да и позвонил знакомым ментам. Быстро разобрались. Эти шкафы еще извиняться приходили.
— Б..дь, совсем оборзели, козлы, — мрачно буркнул Строгов. — Надо было мне позвонить.
— Да ладно, Володя. Марчук устроил им экскурсию по КПЗ с разносторонней развлекательной программой. Надолго запомнят, уроды.
— Я понимаю, у кооператоров денег куры не клюют. А с тебя-то что брать? Ты же на госпредприятии работаешь? — поинтересовался Арсений.
— Они чуют, что в стране бардак, вот и стремятся урвать кусок пожирнее, — заметил Шумилов, поднимая рюмку. — Ну, за коммунизм!
— Да, товарищи, за коммунизм и за Союз без Горби! — поддержал тост Бугров.
— Куда мы катимся? — продолжил Сергей, прожевав кусок балыка. — В Закавказье война, в Прибалтике нацисты распоясались, у нас уже на мыло талоны ввели, коррупция, воровство. Чем все это закончится?
— А ничем, — саркастически усмехнулся Бугров. — Наше дорогое советское правительство растаскивает страну по карманам, а шушера помельче четко улавливает: «Процесс пошел». Ты заметил? В газетах уже появились идеи разделить все поровну.
— Да, и строем с песнями маршировать к светлому прогрессивному будущему всего человечества, к капитализму. Я, положим, формовочный пресс заныкаю. Павел откроет частный ВУЗ или — еще лучше звучит — колледж. А ты что будешь делать? Танк в свой гараж загонишь?
— Зачем танк. У меня целая дивизия. Будет плохо, так форсированным маршем рванем на Москву, Кремль брать. Солярка пока что имеется.
— Не остановят? — ехидно поинтересовался Шумилов.
— Нет, некому будет, — безапелляционно отрезал Арсений. — Еще немного такой сволочной жизни, и армия взбунтуется. Я разговаривал с офицерами из 217-го танкового полка. Их из Германии вывели прямо в чистое поле. В палатках живут. Сволочи! Нельзя так над людьми издеваться.
— А все их дома фрицам остались, — добавил он устало. — И наш миротворец ставропольский все армейское имущество им за спасибо подарил.
— Не знаю, как ты, а я уже сейчас вижу, что у Горбункова масса ошибок. Все идет к развалу. Помнишь 17-й год? — заметил Павел. — Поверьте старому интеллигенту, я редко ошибаюсь.
— Какой ты старый, всего-то 38, — улыбнулся Анютин, разливая водку.
— И какой ты интеллигент? — добавил Бугров. — Ты же умный человек.