Реванш

Шагаева Наталья

Алан

В Аэропорту я встретил лину. Моя бывшая жена вместе с подругами ждала рейс на Сейшелы. Она не сразу меня заметила, смеялась, обмахиваясь брошюрами, а я не спешил обозначать свое присутствие. Смотрел на нее и думал о том, что любовь бывает обманчива. оворят, если любишь, можно простить абсолютно все, а я не простил, значит,и не любил вовсе. Алина словно почувствовала мой взгляд, обернулась и застыла на месте,и, кажется, даже побледнела – испугалась. Помнит еще, как я в прямом смысле вышвырнул ее из своей квартиры. Кивнул ей в знак приветствия и тут же об этом пожалел. Женщина подошла

ко мне.

– Привет, – растерянно произносит она и бегает взглядом по моему лицу.

– Привет.

– Слышала, ты уволился из органов. Это правда? – с удивлением спрашивает она, присаживаясь рядом со мной, комкая в руках брошюры.

– Правда, – спокойно отвечаю, вспоминая, как мне раньше хотелось ее уничтожить, растоптать, унизить или и вовсе закопать живьем. И Алина это знала и очень меня боялась. А сейчас все как рукой сняло: что есть эта тварь, что нет ее – мне плевать.

– Что-то случилось?
– с недоверием спрашивает она, помня, сколько было у меня амбиций.
– Ты столько сил вкладывал, чтобы подняться по карьерной лестнице...

– Я решил поменять лестницу, – усмехаюсь я.

– Ясно, – вздыхая, произносит она. – Хотя ничего не ясно, но ты не расскажешь. Никогда не поверю, что ты просто так отказался от службы.

– А тебе и не надо во что-то верить! – резко отвечаю, обрывая никому не нужный разговор.

Если быть честным перед самим собой, я и сам себе долго не верил. Но тяга к Вере убила во мне все амбиции. Я настолько вымoтался без нее, что чувствую себя мертвым. Казалось бы, что между нами было? Ничего. А мне этого хватило, чтобы она стала частью меня. Последний месяц я жил как на пороховой бочке, в ожидании взрыва, но его, как ни странно, не последовало. Адашев использовал мою информацию и так прижал Захарова, что тот забыл о мести и бежал из страны, оставив Адашеву свой завод. Мент во мне все же не умер, я и сейчас не верю в

удачу и жду удара, но без моей женщины уже не могу, и пoэтому лечу к ней. И меня трясет от осознания, что через какие-то несколько часов я ее увижу.

– Я слышала, Игорь пропал без вести. Что, так и не нашли?

– Нет, не нашли, - спокойно отвечаю, переводя взгляд на табло.

– Жалкo, хороший был мужик, хоть и псих.

– чень жаль, - киваю лине. Объявляют мой рейс, и я встаю, подхватывая легкую спортивную сумку. Начинать жизнь с нуля даже забавно, есть в этом свой азарт.

– Ладно, мне пора.

Шагаю вперед, но Алина хватает меня рукав, вынуждая дернуться и посмотреть ей в глаза.

– Ты прости меня, – сдавленно произносит она, смотря на меня с надеждой, словно от моего прощения что-то зависит.

– Ты у бога попроси прощения, тебе перед ним отвечать за убийство нашего ребенка, - одергиваю руку и спeшу на регистрацию, чтобы поскорей почувствовать мою куколку...

ГЛАВА 25

лан

Да, горoд оказался меньше, чем я думал. Идеальное место, чтобы скрыться, но очень хреновое для бизнеса. отя нужно прикинуть все возможности, бывает, что и из маленького городка можно выжать больше, чем думаешь. Ну, об этом потом, не сегодня и не завтра – позе… Я не знаю, сколько должно

пройти времени, чтобы я насладился и насытился моей куклой и захотел начать заниматься делами.

Выхожу из такси, останавливаюсь возле небольшого типичного дома с ухоженым двориком. Как похoже на Веру – снять квартиру подешевле, хотя денег у нее было предостаточно. Ну, ничего, сегодня же мы это исправим. Хотя здесь так тихо, спокойно, лавочки покрашены разноцветной краской, цветы в палисадниках,и пахнет по-особенному, напоминая мне детство, похожий дом

и двор. Поднял глаза на дом, вычисляя окна Веры – естественно, я знал адрес и ее телефон, но звонить и предупреждать, что приеду, не хотел. Я люблю живые эмоции, я ими питаюсь. Хотел увидеть ее реакцию на мое появление и понять, скучала ли она так, как я скучал по ней.

Поднимаюсь на втoрой

этаж, кидаю сумку на пол и звоню в дверь. Жму на звонок ещё и еще, прислушиваюсь к шороху за дверью, понимая, что в квартире кто-то есть. В какую-то минуту чувствую себя полным идиотом. Может, меня здесь и вовсе не хотят видеть, а я бросил все и прилетел туда, где меня не ждут? Внутри все протестует, я даже начинаю злиться – потому что, если Вера не хочет быть со мной, я не оставлю ее в покое. Еще раз настойчиво звоню и начиаю стучать.

– Вера, открой!

– Веры нет дома, - доносится голос Маши,и я облегченно выдыхаю. Нет моей куколки,иначе бы открыла.

– Маша, это Алан, открой, пожалуйста.

– Вера не разрешает мне никому открывать!

Усмехаюсь – Вера была очень осторожна. Умница.

– Маш, мне можно, открывай, – а в ответ тишина, потом шорох, и дверь все же открывается.

– Можно, я пройду?
– спрашиваю, подхватывая сумку.

Девочка хмурит брови, но открывает двери шире, пропуская меня внутрь маленькой, но вполне уютной и светлой квартиры. Вдыхаю глубоко, осматриваясь по сторонам, улавливаю соблазнительный запах моей женщины, и моментально дурею. Хочу видеть ее немедленно!

– Вера была права, нельзя никому открывать, не делай так больше, – подмигиваю светловолосой девчушке с забавными косичками. – Где Вера?

– Она в больнице, - Маша переминается с ноги на ногу и кусает губы, постоянно осматривая меня с ног до головы, словно боится. Ну, ничего, она привыкнет ко мне, мы теперь будем жить вместе.

– Она болеет?

– Нет. Вера поехала за витаминами и анализами, сказала, скоро вернется.

– Проходит плановое обследование? – интересуюсь я, хотя в душе зарождается нехорошее волнение.

– Нет, за витаминами для ляльки, - уверенно заявляет Машка.

– Какой ляльки? – недоверчиво спрашиваю я, не понимая, что происходит.

– Ну, у Веры в животе лялька, и чтобы она родилась здоровой, ей нужно пить витамины, - как маленькому, поясняет мне Маша, а я все равно ни черта не соображаю.

– Вера беременна?
– Машка кивает мне в ответ и замолкает.
– Какой срок?
– понимаю, что ребенок не может этого знать, но все равно задаю этот вопрос.

– Почти семь месяцев, – вполне по-взрослому отвечает Маша.
– Хорошо, что вы приехали, а то Вeра плачет без вас и постоянно смотpит в окно. Только не говорите, что я сказала, – с надеждой просит ребенок, а я впадаю в ступор.