Реверсивный самоубийца

Лемор

Ну, я забил. Нервы ещё тратить на психопатку мутную, что ли?..

Последний кадр был не сном и не воспоминанием. Моё тело на миг вновь оказалось в бесконечной пустоте, окутав меня чувством покоя и какой-то подсознательной настороженности, словно передо мной в любой момент мог вылететь скример.

Я стал сильнее, — это мысль была очень чёткой, ибо абстрактные образы стали немного понятнее.

Многомерность уже не настолько смущала. Нужно было лишь посмотреть с нескольких точек зрения и не пытаться воспринимать всё человеческим восприятием. Прислушаться к переливающейся

энергии, отметить постоянно меняющийся оттенок обращенной энергии в пустоту, уловить абстрактные образы странных воронок где-то далеко, которые находились при этом близко; ощутить, что Пустота — это не просто конец всего сущего, а отдельный пласт нереальности со своими законами и теми, кто эти законы принял. Теми, кто ими наслаждался и хотел, чтобы и остальные поняли, насколько этот покой прекрасен и чудесен. Их было много, какие-то казались статичными вселенными, существовавшими прямо передо мной и одновременно в другой прослойке из ничего, какие-то были посильнее, а какие-то…

Такие, каким был я. Слабые, немощные души, которые стали жертвами и сейчас медленно обращались в подобных гигантам существ.

Мешанина образов начала приобретать логику и для меня.

Разница в том, что эти статичные души, даже когда полностью станут частью этого места, волей обладать не будут.

Я наблюдал.

Сначала их сущность приобретет оттенок, перестроиться, примет в себя Пустоту, и они обратятся навсегда, превратившись в Носителей. Тех, чьи души отмыть будет уже практически невозможно.

Следующий этап — окончательная трансформация. Успокаивающая прохлада пронзит каждую клеточку их сущности. Но они не станут новыми воронками, а обычными… Нет, не слугами — у тех хотя бы воля есть. Безвольные, следующие исключительно базовым желаниям, находящиеся под непосредственным контролем воронок…

Рабы Пустоты?

В голове немного прояснилось.

Класс: Раб Пустоты

Захотелось заржать.

Я уже думал посвятить последние минуты начавшего рассыпаться сна небольшой осмысленной экскурсии, как у меня в груди укололо сердце. Столь сильно, что от болевого шока меня чуть не отключило, хотя казалось бы — куда отключаться во сне?..

— Нашла.

Честно говоря, почувствовал себя девочкой-волшебницей, которая вступила в неравную схватку с монстром, у которого были щупальца.

Такого вопля от меня и родная мать не слышала.

Сон разрушился.

* * *

Я проснулся.

Эта мысль уже не казалась настолько ужасной. Наоборот — я вздохнул с облегчением.

Как студент, который выучил всего один билет и умудрился наткнуться именно на него. Как голодный работяга, которому задерживали зарплату два месяца и он, уже думая пойти брать в долг, получил заветное оповещение о зачислении. Как молодая мать, которая вспомнила про наличие свекрови и на время умудрилась скинуть свои заботы на добрую бабушку…

Как много сравнений можно было придумать.

Прикрыл глаза, сделав ещё несколько глубоких вдох и выдохов. Сам не заметил, как запустил все процессы в организме, сделав тело условно-живым, давая самому себе чуть

лучше осознать, что в том месте меня больше нет.

И Оно до меня пока что не доберётся.

Пока что.

— Кир-сан, вы п-проснулись?

Я лежал на кровати во всё той же гостинице, куда мы заселились в Фире. Очевидно, Айра моё бессознательное тело вернула в более безопасное место.

Лежал не один. Ко мне притулилась Рин, её рыжий хвост мелькал перед глазами, против воли поднимая настроение и успокаивая душу. Сам не заметил, как схватился за него. Девушка не стала этому противиться, её дыхание стало чуть более прерывистым, сердце забилось быстрее. Подаренная сила Богини шептала, что я не делал ничего неправильного.

Я позволил окунуться себе в десятки ощущений, удивляясь тому, как раньше их не замечал.

Даже биение собственного сердца казалось мне приятным. Хотя, казалось бы, сколько я с тем сердцем намучался?..

— Проснулся? — пробормотал я, проморгавшись. — Я близок к этому.

В голове мелькал совсем другой смысл, вложенный в это слово.

— Айра-сан меня очень напугала… — прошептала мне на ухо девушка. — Она сказала, что на секунду ваше тело было полностью уничтожено, а потом…

— Оно восстановилось из ничего, — закончил я за девушку.

Обычными методами меня нельзя было убить. И необычными, скорее всего, тоже проблематично: я был связан с Пустотой и питался от неё. Был проводником и одним из её бесчисленных воплощений.

Пока совсем незначительным, но уже неразрывно связанным с ней.

Много непонятных моментов мой сон помог прояснить и буквально разжевать на уровне глубинных ощущений.

Меня проще вернуть в Пустоту, чем убить. И то — на примере данного мира, это уже не сработает. Он уже считал меня здесь прописанным, в чём мне неслабо подсобила местная Верховная Богиня. Или Богини — тут как знать. Через ритуал призыва Героев я прошёл что-то вроде крещения, став частью местной прослойки странной реальности кошко-лисо-и-каких-ещё-только-знает-девочек.

В голове мелькало десятки мыслей.

Почему Богиня позволила мне прорваться?

Как я смог сбежать?

Сбегал ли конкретно я, или меня оттуда вытащили?

Слишком много вопросов и белых пятен во всей этой истории.

— Кир-сан, простите, что не смогла вам помочь…

Рин поплотнее прижалась ко мне, видя, насколько серьёзной моя злобная рожа стала. Девушка удивительно нежно обняла меня и прижала к своей груди. Только сейчас понял, что на мне самом из одежды только одеяло, когда лисодевочка была в одной ночнушке.

Неопределённо хмыкнул.

— Ты слишком стараешься.

Девушка смущённо улыбнулась, её хвостик вырвался из моей руки, начав заинтересовано мельтешить туда-сюда.

— Вам не нужна сила, но нужно кое-что иное. Я могу вам это дать, Кир-сан. Вы против?

Ничего не говоря, повернулся, схватив пискнувшую девушку за талию. Сам не заметил, как начал откровенно распускать руки, чувствуя, как во мне начало просыпаться желание и нескрываемое удовольствие от происходящего. Я внимательно следил за реакцией лисицы, ожидая нежелания и сопротивления, но его не было — ни внешнего, ни внутреннего. Она сама начала, пусть робко, тянуться ко мне.