Ревейдж
Шрифт:
— Валентин. Он знает о Ночных Призраках. Его Госпожа была сестрой Арзиани. В отличие от меня, наркотики действовали на него только временно, поэтому он наблюдал за ними. Изучал их. Он все помнит.
— Что ты имеешь в виду, говоря «помнит все»? — уточнил Кирилл. Когда кто-нибудь говорил о Валентине, в его глазах снова вспыхивало возбуждение.
— Все, — настаивал Заал, — имена, возраст людей, места, количество наших врагов, оружие, которое они используют, расписание — все это. Это так странно для меня, но он помнит
Кирилл улыбнулся и сказал:
— Фотографическая память. — Кирилл повернулся к моему отцу. — Опытный убийца, знаток пыток, он помнит все, что видел и слышал. Включая Кровавую Яму Арзиани.
— Это не все, — добавил я.
Все взгляды устремились на меня. Я откинулся на спинку кресла и сказал:
— У них его сестра. Господин Арзиани одержим сестрой Валентина. Она сидит на наркотиках, которые они используют для своих сексуальных рабынь и жертв торговли людьми. — Я уставился на дверь кабинета, как будто смотрела прямо на Валентина. — Валентин сделает все, чтобы вернуть ее.
— Злобный убийца, который сделает все, чтобы вернуть свою сестру? — Кожа Кирилла покраснела от перспективы иметь кого-то столь же смертоносного, как Валентин, в качестве члена нашего внутреннего круга.
Кирилл повернулся к Заалу.
— Насколько он предан твоей сестре? Нам нужен этот человек. Если мы примем его без испытательного срока, он может предать нас?
Заал покачал головой.
— Она принадлежит ему. Он ее не бросит. Они вместе навсегда.
— И он русский, — добавил мой отец. — Он знает нас. Он проявил уважение, когда узнал, кто мы такие.
— И ему нужна цель. Если он хочет выжить в этой новой для него жизни, то ему нужно делать то, что он делает лучше всего: убивать. Это то, во что его превратили. Назад пути нет…
Я встретился взглядом с Заалом и договорил:
— Для любого из нас, кто познал ту жизнь.
Кирилл сложил руки на столе. После нескольких секунд раздумий, он приказал:
— Приведи его сюда!
Поднявшись со стула, я вышел в коридор и увидел Валентина, стоявшего у окна столовой и смотрящего на улицу. Когда я подошел к нему, его покрытое шрамами лицо повернулось ко мне. Я дернул головой. Глаза Валентина сузились.
— Идем, — сказал я.
Я увидел, как Зоя поднялась из-за стола и спросила:
— Куда ты его ведешь?
— С ним хочет поговорить Пахан.
В глазах Зои мелькнуло подозрение. Я взглянул на Кису, и когда она посмотрела на меня, я кивнул. Киса поднялась со своего места и, положив руку на плечо Зои, сказала:
— С ним все будет в порядке, Зоя. Пускай он поговорит, а ты пока посидишь с нами.
Зоя с подозрением посмотрела на меня. Я знал, что она еще не полностью доверяет нашей семье, но со временем она это сделает.
Валентин наклонился к Зое и прошептал ей что-то на ухо. Ее плечи поникли
Он повернулся и, не оглядываясь, последовал за мной. Мы вошли в кабинет. Пока мы это делали, я наблюдал, как его оценивающий взгляд блуждает по комнате, запечатлевая все в памяти.
Кирилл встал из-за стола. Как только он это сделал, Валентин напрягся.
— Валентин, — поздоровался Кирилл и указал на свободное место рядом с Заалом. — Присаживайся.
Валентин скрестил руки на груди и под пристальным взглядом Пахана подошел к креслу и сел, Заал кивнул ему. Я тоже сел. Кирилл налил Валентину выпить.
Кирилл пододвинул водку Валентину и сказал:
— Арзиани собираются устроить здесь, в Нью-Йорке, ГУЛАГ. — Воздух в комнате сгустился, как только Кирилл заговорил с Валентином об Арзиани. Лицо Кирилла потемнело. — Мы не можем этого допустить.
— Что вам нужно знать? — спросил Валентин, и в его глубоком голосе ясно прозвучала ненависть, которую он испытывал к грузинской организации.
— Все, — ответил Кирилл. — Все, что ты знаешь.
— Я знаю много, — проинформировал Валентин.
Лицо Кирилла расплылось в широкой улыбке.
— Еще лучше.
Валентин поерзал на стуле и заговорил:
— Я расскажу вам все, что нужно знать, но при одном условии.
Кирилл склонил голову набок, и я понял, что он был ошарашен неуважительным ответом Валентина. Никто никогда не договаривался с Паханом, все делали то, что он велел, без всяких условий.
Кирилл засмеялся и сказал:
— У тебя есть яйца, Валентин. — Кирилл откинулся назад. — Я слушаю.
Валентин сжал челюсть и заговорил:
— Я хочу вернуть свою сестру. Мне нужно твое слово, что мы вернем её. Чего бы это ни стоило.
Кирилл кивнул и спросил:
— Что-то еще?
Ярость разлилась по суровому лицу Валентина, и он прорычал:
— Я убью столько Призраков, сколько смогу достать. Мне это необходимо. Пытка, скрытность или открытая война, просто позвольте мне разорвать их всех на части за все, что они сделали. Я буду самым эффективным убийцей, который у вас когда-либо был. Уж поверьте.
Кровь бросилась мне в лицо от волнения в голосе Валентина. Его тон и обещание были заразительны. Я видел, как Заал кивает головой; он тоже хотел получить свою долю добычи. Кирилл смотрел на нас троих, сидящих рядом, и его лицо светилось гордостью. Он медленно кивнул. Обойдя вокруг стола, он протянул Валентину руку. Валентин взял ее, поцеловал в тыльную сторону и поднес к голове.
Теперь он был связан клятвой с Красным Королем Волковым.
Кирилл отступил назад, сложил руки на груди и сказал: