Ревиксит
Шрифт:
– Эти идиотские шуточки даже смерть из меня не вытравила, тебе-то куда. – ехидно заметил воин.
– Витиум, смирись ты уже. Поверь, со временем привыкнешь. Я же привыкла. – вступилась за друга Селена и бросила взгляд на часы. – Боже, мне давно пора быть дома. Вар уже вернулся и мне снова придется ему врать.
– С кем приходится иметь дело! – вздохнул Витиум. – Беллатор, который шуточки шутит, и стратера, которая даже за своим временем уследить не может.
– Бери, что дают, и не выделывайся. – Сайрес давно наплевал на субординацию. Тем более, чисто формально, был куда выше рангом, чем его наставник.
– Сайрес! – Селена ратовала не столько за субординацию, сколько за вежливость и уважение
– Мы, вообще-то, ему тоже одолжение делаем. – напомнил верум. – Мы же с тобой «сливки» его будущей армии, которые терпят ежедневные издевки и изнуряющие тренировки.
– Сливки? – Витиум скорчил недовольное лицо. – Скорее у меня тут прокисшее молоко. Молоко, которое только языком чесать умеет, а Тьму свою без подружки и обуздать не может, не говоря уже о скорости и технике боя. А в компании у него фруктовый кефирчик, который слишком нежен для того, чтобы пользоваться своей силой и людей не просто тормозить, но и морозить насмерть. До сливок вам еще далеко. И, если не перестанете умничать, то сливками так и не станете, потому что один веселый молочник, который любит одеваться во все очень черное и очень дорогое, сольет вас в унитаз.
– Да ты у нас любитель аллегорий, как я посмотрю. – Сайрес похлопал наставника по плечу. – А вообще, Витиум, хватит уже лясы точить, верум беллатор сам себя не потренирует.
– Вот как с ним быть? – развел руками Витиум.
– Если бы я знала. – Селена помочь воину не могла, но вариант предложила: – Наказывать его пора. Лиши сладкого и спать укладывай в восемь вечера.
– Домой тебе пора, кефирчик, давно пора. – указал на выход Сайрес. – Иди давай, не подкидывай ему новых идей. Вару привет.
– Очень смешно. – как будто девушка могла рассказать любимому, чем занимается по вечерам.
– Да расскажи ты ему уже правду! – Витиум сразу настаивал на том, что Ингвар должен быть в курсе происходящего.
– Меньше знает, крепче спит, так? – Сайрес подругу не винил, хочет хранить секреты, пожалуйста. Сама же потом об этом пожалеет.
– Так! – кивнула девушка, подумывающая о том, что давно пора признаться. – До завтра!
– Уже до сегодня! – указал на часы Витиум.
Селена переместилась к дому и прокручивала в голове новую порцию лжи, которую готовилась подать Ингвару вместо ужина. Она устала врать любимому, но верила, что незнание будет куда лучшим вариантом, чем правда. Ингвар, итак, был излишне впечатлителен, а то, что касалось ее безопасности, тревожило его куда больше, чем гринписовцев остатки популяции амурских тигров и глобальное потепление. Девушка не хотела тревожить парня, потому старательно поддерживала идиллическую картинку нормальной пары. Вот только они с Варом никогда нормальной парой и не были. Но парень так старался создать для Селены островок счастья, что она просто не могла его подвести и рассказать о том, что каждый день уплывает в окружающее их бушующее море на самодельном плоту, еще и без спасательного жилета и сигнальных ракет.
Но сегодня Селена переживала зря. Слова Сайреса оказались пророческими. Мало знающий о вечерних тренировках Селены Вар уснул на диване в обнимку с книгой, так и не дождавшись любимой.
– Во истину, кто меньше знает, тот крепче спит. – пробормотала Селена, укрывая парня пледом и вытаскивая из-под него книгу в черной обложке.
Откуда же было знать девушке, сконцентрированной лишь на очередной порции лжи, об ошибочности ее суждений. Ведь сегодня Вар, впервые за много недель, крепко и сладко спал именно потому, что ему, пока еще единственному, открылась очень важная тайна. Тайна, которая была спрятала в самой необычной книге. Книге, в которой были подчёркнуты всего три слова: «спасти», «умерший»
Глава 3
Несколькими месяцами ранее…
Странный город, пронизанный алыми лучами закатного солнца, был как шкатулка Пандоры. Он не походил на те места, в которых вам довелось побывать или жителем коих вы являетесь, и если проводить параллели хотя с одним из знакомых вам городов, то больше всего он напоминает кинговский Салемс-Лот. Его тайны также лежат не на поверхности, и главная из них, как и в вышеупомянутом городишке, – жители. И как только солнце зайдет за горизонт, шкатулка приоткроется, и горожане придут знакомиться. А пока они издали присматриваются к девушке, приходящей в себя в южной части острова, который очень скоро Селена, Вар и десяток беллаторов облазят вдоль и поперек, но ничего не найдут. А все потому, что они будут исследовать оригинал. Но то место, в котором оказалась их подруга было искусной копией, фальшивкой с крайне неприятными дополнениями.
Солнце уже катилось вниз, когда Лиза, с трудом открывшая глаза, очнулась. Вместе с ней пробудились и тяжелые воспоминания об убитом Варе и рыдающей Селене, погибшем у нее на глазах Мэше, который так и не узнал о ее чувствах и превращенном в фарш Гадриэле. Следом за воспоминаниями пробудились боль, разрывающая ее сердце и мысль о смерти, забравшей у нее все, что было. Да, она убила Тенакса, но какой ценой?! Ценой жизни любимого мужчины и жизни Гадриэля, ценой своей души. Ни такую цену ей называл Михаил… Но винить Лиза могла только себя, потому что была не внимательна к пунктам со звездочкой и тем, что были мелким шрифтом.
Смахнув с лица слезы, девушка решила отвлечься от болезненных мыслей, которые расширяли черную воронку в ее груди. Она осмотрелась и сделала вывод, что находится на опустевшем острове, окруженном морем. Но впереди виднелись полуразрушенные высотки, и девушка направилась в их сторону, надеясь найти людей. Лиза поднялась с дороги, отряхнула одежду и только тогда обратила внимание на свои руки. От вида обожженной плоти и крови, перемешанной с дорожной пылью, девушку замутило и скудный ужин оказался в траве. До Лизы наконец дошло осознание того, что она только что УБИЛА человека и именно его кровь осталась на ее руках. Кровь, которую немедленно надо было смыть.
Движимая лишь желание отмыться, девушка направилась вглубь острова на поиски воды. Первое, что обострило инстинкты, но не привлекло внимание самой Лизы, – отсутствие жизни. Город был опустевшим и пугающим. Никаких играющих у двора детишек, никаких спешащих на работу людей, не говоря уже о транспорте. Вокруг была мертвая зона, единственным живым существом в которой была Лиза. Но живым ли?
Вторым настораживающим фактором стала зловещая тишина. Единственными звуками, сопровождающими девушку, были ее всхлипывания. Не было ни гула машин, ни перекрикивающих друг друга голосов, ни завываний ветра. Даже пения птичек и того не было слышно. Вокруг была аномальная зона, единственным звучащим существом в которой была Лиза. Но слышали ли ее?
Странный город становился все более пугающим, но девушка не обрабатывала тревожные сигналы. Она лишь радовалась, что добралась до воды, стоящей в основании одного из домов и с остервенением оттирала руки, одна из которых могла похвастать ожогом третьей степени.
Закатные лучи отражались в воде, но Лиза не обращала на них внимания, как не обращала внимания на постепенное возвращение звуков и мурашки, пробежавшие по телу. Она видела только застоявшуюся зеленую воду, в которой можно было отмыть окровавленные руки. Девушка сконцентрировалась только на воде, как будто та, вместе с кровью, могла забрать все беды и печали. Лиза не видела ничего вокруг, только молила о том, чтобы вода смыла ее грехи. Но когда грехи отпускались так легко?