Ревизор: возвращение в СССР 26
Шрифт:
— В Тикси уехал? — удивлённо подняла на неё глаза дочь, не в силах скрыть улыбки. — Работает? Это точно?
— Ну да, — удивилась мать её неуместной радости.
— Вот как? — оживилась Регина и упорхнула к себе в комнату.
Нина Георгиевна пораженно посмотрела ей вслед. Чему она так обрадовалась? Что любимый бросил ее и уехал черти куда? Что у нее с ним были за отношения такие странные?
Или, — пришла страшная мысль ей в голову, — я, дура, не так все поняла? Она его любит, а теперь узнала от меня, куда ей надо к нему ехать? Побежала к
Дочитали главу — порадуйте авторов, поставьте книге лайк, если еще не сделали этого раньше! Вам несложно, а нам — приятно!!!
Глава 6
Святославль.
Тимур быстро собрался, поцеловал поспешно мать в щёку и начал обуваться.
— Спасибо, тёть Оксан, — поблагодарил я и присоединился к брату. — Очень вкусные блинчики.
— Были, — хохотнул Тимур, застёгивая шинель.
— Да ладно, — смутилась та. — Я ещё напеку.
Как она сегодня все же выгодно отличается от той, какой я ее помню полтора года назад. Какая же тогда язва была! Как, не стесняясь, орала на меня при всех прямо на улице. А теперь — дочь выгодно замуж вышла, за иностранца. По заграницам разъезжает. Сын-хулиган, которому вся улица дружно предрекала первую ходку в тюрьму еще до восемнадцати лет, в военном училище учится, жениться собрался на приличной девушке. Не первый раз в жизни возникла мысль, что многие люди, известные своим дурным характером, на самом деле такие, потому что сами страдают. А изменись к лучшему внешние обстоятельства — так и характер у них резко улучшается. Эх, как жаль, что это далеко не всех касается. Да та же моя теща, не к ночи будь помянута… Чтобы ей не жить красиво? Все дети пристроены, муж золото — нет, ей дуре надо было всех под себя подмять во что бы то ни стало… Тоже мне, вожак волчьей стаи…
Отбросил мысли о теще, чтобы настроение не портилось. Мы стремительным мужским шагом минут за пять дошли до Беловых. Дверь нам открыла младшая Ветина сестра.
— Здорово, Норка, — поздоровался с ней Тимур и по-хозяйски зашёл в дом.
— Я сейчас, — услышали мы Ветин голос из соседней комнаты.
— Нора… Какая ты стала, — удивлённо разглядывал я младшую Ветину сестру. — Так выросла… Это ты в каком классе уже?
— В пятом, — ответила она.
— Это кто там? — выглянула Вета на мой голос и, как и Тимур, бросилась ко мне с визгом: — Пашка!
— Привет, привет, сестра, — обнял я её. — Отлично выглядишь.
— Почему сестра? — удивлённо спросила Норка.
— Потому что Тимур мой брат, — ответил я, — а его будущая жена, следовательно, мне сестра, — Вета счастливо рассмеялась, отпустив меня и метнулась в комнату заканчивать свои дела, а я переключился на младшую. — И ты, кстати, мне тоже, получается, сестрёнка. А ну, иди сюда! — сделал я вид, что хочу её обнять.
Норка заливисто завизжала и убежала в комнату к
Святославль.
Выйдя из здания администрации, куда заходила по делам своего детского садика, Оксана направилась в гастроном на Госпитальной улице, она всегда в него заходила, когда бывала по делам в РОНО. Он находился в центре города, у самой администрации и там всегда можно было купить что-нибудь вкусненькое. Тут взгляд её зацепился за знакомую фигуру.
— Пашка? — от удивления воскликнула она вслух и замерла посреди улицы, глядя вслед удаляющимся зятю и военному. — Это же Оксаны Полянской сын, — узнала она молодого курсанта.
Это точно Пашка, — подумала она. — Но что он тут делает? Чего он в Святославль припёрся? Нигде от него покоя нет! Чёрт бы его побрал! Хорошо хоть не заметил — разговаривать с ним Оксана не имела ни малейшего желания.
Очень удивлённая такому повороту Оксана, терзаемая нехорошими предчувствиями, даже в гастроном заходить не стала, судорожно соображая, кто может знать о причинах появления зятя в городе?
Вскоре Вета вышла, Тимур помог ей надеть пальто, и мы втроём направились по Первомайской в сторону моей родной улицы Островского.
Сколько я тут на работу на базу к Никифоровне ходил… Как будто в другой жизни всё это было… Дошли до дома Славкиных родителей. Уже почти стемнело, а свет у них не горел. С работы ещё не пришли? А бабушка?
Пока соображал, дошли до дома Ивана Николаева. У них свет горел, но к нему я попозже зайду.
В доме Либкиндов тоже свет горел во всех окнах. Мы присмотрелись, постучали калиткой, собаку они, вроде, не завели, и направились к дому.
Прямо на нас выскочила из дома Эмма.
— Ой! А я думаю, кто это идёт целой делегацией? — радостно выдала она, увидев меня.
— Эмма! Как ты говоришь хорошо! — поразился я. — Чуть-чуть только осталось подправить, разве что.
— Уже все привыкли, никто и внимания не обращает, — ответила она. — распахивая перед нами двери в сени. — Аккуратнее тут, доски прогнили, переступайте.
В сенях две доски, ближайшие к двери, реально прогнили и переломились пополам перед самой дверью. Под весом закабаневшего Тимура оставшиеся доски предательски затрещали, и мы поскорее прошли в хату.
Клара Васильевна, увидев нас, расплакалась, и поспешила обнять меня. Мальчишки сильно подросли, и с опаской поглядывали на нас. Дедушка совсем немощный стал… Н-да… Давно я здесь не был.
— Проходите, проходите! — опомнилась Клара Васильевна. — Какими судьбами, Паша?
Эмма уже выставляла чашки на стол, варенье и печенье домашнее. Мы расселись вокруг стола. Мальчишки, осмелев, пристроились поближе к Тимуру, разглядывали его с нескрываемым любопытством.
— Мой отчим, Ахмад, дом здесь продал, — сказал я первое, что пришло в голову. Не говорить же о реальной причине. — Переезжаем…