Ревизор: возвращение в СССР 31
Шрифт:
Вынес свадебный подарок от антиквара в ничем не примечательном газетном свёртке, и положил его в машине на заднее сидение, зафиксировав для надёжности своим портфелем.
Москва. УВД Пролетарского района города Москвы.
Надеюсь, этого необычного чернокожего майора не зря ко мне в отдел перевели, – думал начальник УБХСС Градов. Неспроста, дело о махинациях со старинными штемпелями поручили нам сразу вместе с его переводом…
– Вызывали, Александр
– Да, Василий, – показал он ему на стул рядом. – Что по делу Загорского музея? Выяснили, откуда они берут золото?
– Ищем, Александр Демидович, – развёл руками Баранов.
– Что, у Погашева совсем никаких подозрительных контактов не зафиксировано?
– В таком деле любой контакт подозрительный, – ответил Баранов. – Взяли под наблюдение морг при горбольнице в Мытищах. Погашев уже дважды встречался с санитаром морга Каменщиковым.
– Морг-то тут причём? – с сомнением посмотрел он на майора. – Может, они приятели просто.
– Может и приятели… Но пока, кроме Каменщикова и Голубевой у Погашева никаких регулярных контактов не выявлено.
– Понятно… А Мешков? – спросил Градов.
– У Мешкова, вообще, очень ограниченный круг общения. Только коллеги по музею. Ну и вышли ещё через него на группу коллекционеров-нумизматов… Но это всё не то… Фанатики этого дела, по внешнему виду монеты расскажут, на каком монетном дворе она была изготовлена и в какие годы. И в годах все очень солидных, намного его старше, подделкой уж точно не будут заниматься, здоровья не хватит…
– Но Мешков-то занимается?
– Мешков ради своей коллекции, похоже, на это и пошёл, – заметил Баранов. – На редкие экземпляры тоже деньги нужны, и немалые…
– Мне вот, интересно, что с музейной коллекцией с таким хранителем?
– Директор музея Вершинин тоже об этом постоянно говорит, – усмехнулся Баранов. – Нервничает по этому поводу сильно… Я ему объясняю, что узнаем по окончании следствия. А сейчас пока нельзя инвентаризацию проводить, вспугнём Мешкова и он не даст больше штемпели Погашеву. А нам обязательно надо его с поличным на изготовлении брать. Возможно, он не один работает, а их там целая артель…
– Ну, Вершинина можно понять, под ним кресло горит. Если часть экспонатов расхищена, его же по головке за это не погладят!
– Думаю, ему зачтётся, что это он шум и поднял, заметив, что штемпели на время исчезают, как мы с ним и договорились, – заметил Баранов. – И потом, как уследить за старшим научным сотрудником музея?
– Всё равно, Вершинин же не профессионал, как-нибудь себя да выдаст… Главное, чтобы он что-нибудь не отчудил, и нам всю комбинацию не сломал! Может, его в отпуск отправить или на больничный? Сколько нам времени ещё надо?
– Это зависит от того, сколько у Погашева поддельных монет осталось… Может, он их столько наштамповал, что ещё десять лет торговать можно будет.
– Ну да! Скажешь
– Нет, конечно, – кивнул Баранов. – Есть подозрение, что Голубева, любовница Погашева, может быть к этому причастна. Она дамский мастер в салоне-парикмахерской, к ней только по записи можно попасть. Круг общения очень большой и клиентки сплошь не из простых смертных…
– Угу… А что, если подослать к ней кого-нибудь? Выкупить побольше этих фальшивок?.. А то же, и правда, десять лет ждать будем, пока они сами распродадут свои запасы.
– Надо подумать… Это кто-то должен быть, кому по работе часто причёска нужна… Надо же несколько раз за короткое время к Голубевой записаться, чтобы в доверие успеть втереться и вывести естественным образом разговор на монеты, – задумчиво проговорил Баранов.
– Значит, так и сделаем. И да, ты же работал под прикрытием! – вспомнил Градов. – Я у тебя в личном деле читал… Значит, тебе и прорабатывать эту операцию!
– Хорошо, Александр Демидович, – озадаченно кивнул Баранов.
Вернувшись домой, спрятал монеты в тайник в столе у себя в кабинете. А лампу убрал в шкаф от греха подальше. Ирина Леонидовна напомнила проверить записки со звонками.
Звонил Румянцев и Валиев. Оба звонка таких, что можно не бежать за квартал к телефону-автомату. Первым делом набрал Румянцева.
– Ну, интервью согласовано, – сказал он. – Так что можешь ехать.
– А когда?
– Да хоть сейчас. Директор фабрики уже в курсе.
– Отлично, – обрадовался я. – Спасибо, Олег Петрович!
– Давай, работай, – весело ответил он.
Полагаю, что люди они не глупые, и напрямую не позвонили директору из КГБ. А устроили ему звонок из министерства через своего человека там. Впрочем, это легко можно будет понять по лицу директора при следующей встрече. Начнет необычно дергаться, значит, все же они облажались с прикрытием… В этом случае в будущем буду избегать к ним с такими просьбами обращаться… А директор… Нет, не думаю, что догадавшись, что я связан с КГБ, она хоть слово об этом хоть кому скажет. Скорее всего решит, что в нашей группировке и люди из КГБ наличествуют. Может, даже еще и успокоится, решив, что у нас все крепко схвачено…
Тут же набрал Комитет по миру. Сперва ответил Марк Анатольевич, но Валиев быстро подключился к разговору, сняв параллельную трубку у себя в кабинете.
– Павел, хорошо, что ты позвонил. Привет, – возбуждённо проговорил он. – Рейд на «Красный металлист» согласован и назначен на вторник пятнадцатого мая.
– Отлично, Ильдар Ринатович. Спасибо, что позвонили.
– Не за что… Договорился на заводе, что мы часам к трём к ним подъедем. Ты сразу туда или от нас все вместе стартуем?