Ревизор: возвращение в СССР 31
Шрифт:
Галия взяла малого и дала мне попробовать угощение. А потом я опять его взял. Наличие маленького ребёнка на руках – это как алиби, ни у кого вопросов не возникает, почему не пьёшь?
Хотели устроили шоу с букетом невесты, куда же без него? А у нас все женщины оказались замужем! Первая свадьба такая на моей памяти.
– Эх, сестра не смогла приехать из-за своего курсового проекта, – заметил, улыбаясь, Виталий. – Была бы вне конкуренции.
Не стал поддерживать эту тему, не мне ему рассказывать, как мать вчера плакала из-за дочери, но он
– Совсем с головой в учёбу ушла. Если бы я ей не сказал почтовый ящик проверить, она так и не знала бы, что мать замуж выходит.
Хорошо, что в этот момент в зале началась какая-то суета и этот разговор завершился сам собой.
В дверях показалась морда медведя. Подумал, что это опять будет артист в костюме. Но свет не приглушили, как было на свадьбе Брагиных, чтоб лесок видно не было, которыми артист пасть открывал своей маске.
– Да он же настоящий! – крикнул кто-то.
Глава 18
Москва. Столовая филиала НИИ Силикатов.
Медведь оказался сильно меньше, чем в прошлый раз. Зато, действительно, в этот раз настоящий.
– Русик, смотри, кто там? Мишка! – показывал я сыну медведя с приличного расстояния.
Родька тут же оказался рядом. Дети Виталика завизжали радостно, и вместо того, чтобы прятаться за ноги родителей, побежали за Родионом к медведю поближе. Хорошо, их там перехватили взрослые всех троих.
Это оказался ещё медвежонок, девочка по кличке Глафира. Её провели вдоль стола на задних лапках, чтобы все её рассмотрели как следует. Она кланялась, каталась на трёхколёсном велосипеде к невероятному восторгу детей, давала дрессировщику лапу и закрывала лапой себе глаза, изображая, что ей стыдно. Потом ей дали бубен и она трясла им и приседала.
Так сожалел, что мои ещё маленькие, не всё понимают. Но смотрели они во все глаза!
– А я всё думал, будет медведь или нет? – восторженно заметил Ахмад, когда Глафиру уводили.
– Если есть цыгане, будет и медведь, – улыбаясь, ответил ему Яков.
Вся свадьба взбодрилась. Вроде, и медведица ещё маленькая, но присутствие рядом такого серьёзного зверя адреналину всем прибавило.
Яков прохаживался вдоль стола и с довольным видом оценивал реакцию гостей на живого медведя.
– Ну, как вы отреагировали? – спросил он, присматриваясь к Русику, когда дошёл до нас.
– Отлично! – ответил я. – Нам очень понравилось. Да, сын?
– Прекрасно. Жаль Мишки здесь не было, ему понравилось бы, – загадочно улыбнулся Яков.
– Вы были в детском доме? – с удивлением спросил я, догадавшись, о каком Мишке идёт речь.
– Были вчера, – улыбнулся он. – Классный пацан. С понедельника начнём документы собирать, директор детского дома обещала нам помочь.
– Поздравляю, – потрясённо смотрел я на него.
– Рано пока, – многозначительно поднял он указательный палец вверх, улыбнулся и пошёл дальше.
Я несколько удивился, что, как и на нашей свадьбе
Спросил жену.
– У Руслана сейчас мама живет. Пока еще не переехала к себе в однушку. Тихонько в Москву не съездишь в такой ситуации. Ведь стоит ей понять потом, даты сопоставив, что он на свадьбу к отцу ездил, так она ему жизни не даст, и начнет снова и Насте скандалы устраивать. А только отношения наладились немного…
Ну, зная Оксану, веская причина, чтобы не потанцевать у отца на свадьбе. Вот что порадовало, так это то, что у Галии больше нет никаких иллюзий по поводу своей матери. Кажется, самый сложный период в отношениях с тещей я сумел пройти достаточно ровно, не испортив отношения с женой. И сумев ей открыть глаза на Оксану… Вот что значит опыт прежней семейной жизни…
Нашим пора было второй раз спать. И мы вскоре с Галиёй засобирались, пообещав вернуться часа через два.
Москва. Сквер на Песчаной улице.
Когда Захарову домой позвонил генерал Горьковенко, у него сразу испортилось настроение. Вспомнилось, как генерал в рамках сложившихся деловых отношений, включавших регулярные передачи ему пухлых конвертов, информировал его о происках Крестникова, решившего посадить своего зятя в кресло второго секретаря Московского горкома. Как им непросто пришлось со Стельмуховым, но они отбились в тот раз. Ивлев ещё здорово помог…
Генерал попросил о встрече, намекнув по телефону о каком-то ЧП, не вдаваясь в подробности. Захаров предложил встретиться, не откладывая, в ближайшем от своего дома сквере. И теперь нервно расхаживал по дорожке в ожидании старого знакомого.
– Приветствую, Виктор Павлович, – сходу протянул генерал руку, только поравнявшись с ним. – ЧП у нас в Гагаринском районе. Колокольцев ещё вчера вечером позвонил, я уж не стал вас на ночь глядя дёргать…
– Что случилось, Борис Васильевич? – спросил Захаров, почувствовав, вдруг, резкую усталость.
– Поступила жалоба с одного московского предприятия от директора, что от лица второго секретаря Гагаринского райкома его шантажом и угрозами заставляют заниматься противоправными действиями… Хищениями.
– Как? – потрясённо уставился на него Захаров. – Они там что, в гагаринском, совсем берегов не видят? С ума уже все посходили?!
– Виктор Павлович, дело на контроле в КПК.
– Твою дивизию!.. Вот же идиоты!.. Засветят все схемы!
– Я готов помочь урегулировать этот вопрос, в наших общих интересах слишком многого перед КПК не светить. Но… Козёл отпущения будет нужен в любом случае, – сразу обозначил круг своих интересов Горьковенко. – Это дело уже на тормозах не спустить.