Revolution "M"

Dracore Kien

Штрауссер с минуту неотрывно смотрел на него, а потом съехал ниже на стуле и наполовину опустил веки, не сводя немигающего взгляда с дверного проема.

Поток времени прервался, когда Себастьян тяжело вздохнул.

– Не можешь уснуть? – Уилл скосил на него глаза, не меняя позы.

Монро скосил глаза в ответ и еле заметно покачал головой.

– Жди, - Штрауссер поднялся с места и подошел к столику, на котором держал все те вещи, которые забрал с собой во время побега.

Он поднял один графин, потом второй,

ища нужную наклейку – и найдя, вернулся обратно к Себастьяну.

– Выпей, должно помочь, - Уилл опустился на кровать и показал Монро какую-то темно-бурую настойку.

– Яд, что ли? – слабо усмехнулся тот.

– Может быть, - серьезно отозвался Штрауссер, и улыбка мгновенно сползла с лица Басса. Уилл усмехнулся в свою очередь. – Это тимьян. Успокаивает. Пей.

Он помог Бассу приподняться, поддерживая его одной рукой под головой, и поднес горлышко к его губам:

– Много не отхлебни. А то рискуешь никогда уже не выздороветь, - предупредил Штрауссер. – И он довольно горький.

Себастьян кивнул перед тем, как глотнуть. И тут же поперхнулся и кашлянул, секундой позже зажмуриваясь, снова прижимая ладонь к ране и стискивая зубы от боли.

– Не просто так же сказал – горький, - угрюмо произнес Уилл, отставляя графин на стол и во второй раз отцепляя руку Монро. – Осторожней.

Он раскрыл его кулак, посмотрел на заживающий порез, оставленный им самим, а потом бережно опустил на одеяло.

– Должен заснуть, - почти как приказ проговорил Уилл, поднимаясь с кровати и пересаживаясь на стул.

В этот миг занавеска тента в тамбуре хлопнула, и секундой позже в палатку просунулась рыжая голова Бэйкера.

– Кто бы ты ни был в этом лагере, - мрачно произнес Штрауссер, ловя взгляд незнакомца и не разрывая зрительный контакт. – Шел бы ты подальше.

Несмотря на то, насколько неуютно Бэйкер себя почувствовал под этим странным взглядом, от такого заявления он поднял брови и целиком вошел в палатку:

– Может, это ты пойдешь… - Джереми проглотил готовое сорваться грубое слово. – Подальше? Пусть ты и дал нам чертов ключ, это не…

– Джереми… - голос Басса прозвучал слабо, но Бэйкер тут замолчал. – Не надо. Он не причинит никому вреда.

Бэйкер с подозрением окинул взглядом Штрауссера, прежде чем сделать шаг к кровати.

– Ему нужен покой, - ледяным голосом процедил Уилл. – Он никогда не выздоровеет, если сюда будут постоянно приходить какие-то люди.

– И куда только Майлз смотрит!
– разозлился Джереми.
– Да кто ты такой, чтобы…

– Мне плевать, кто вы друг другу, - с нажимом на слово “вы” прервал открывшего рот Басса и готового взорваться Бэйкера Штрауссер. В его обычно пустых глазах сверкнула угроза, - но на правах врача я приказываю всем посторонним выметаться отсюда. Пока что добровольно. Ты, - Уилл посмотрел на Джереми, - можешь прийти вечером.

Бэйкер растерянно посмотрел

на Басса, и тот ответил взглядом, который можно было перевести как: «Не надо с ним драться».

Джереми перевел глаза на Штрауссера, потом снова на Монро, и, просто излучая раздражение, покинул палатку.

– Я уже не усну, - покачал головой Себастьян.

– Ладно, - легко согласился Уилл, но глаза его потемнели, и он мрачно добавил. – Твой дружок…

– Не трогай моего дружка, - устало прервал его Монро.

– Договорились, - Штрауссер поднялся с места, взял графин и снова отошел к своему столику. – Тогда тебе придется потерпеть перевязку.

Себастьян начал было приподниматься на локтях, но Уилл, не оборачиваясь, грозно рыкнул:

– Лежать!

Монро на мгновение застыл с видимым раздумьем на лице, а потом медленно опустился обратно, так и не издав ни одного протестующего звука.

Штрауссер вернулся к его кровати с алюминиевой аптечкой и стеклянной баночкой с какой-то мазью кремового цвета внутри. Сел на край, прогнув пружины своим весом, отложил аптечку на прикроватный стол и перевел глаза на Монро.

– Не смей держать себя сам. Обопрешься на меня, - отрывочно бросил Штрауссер, стягивая с Басса одеяло по пояс.

Не выпуская из рук баночку, Уилл обхватил Себастьяна одной рукой за плечи и медленно приподнял, тут же глубже садясь на кровати и подставляя правое плечо и грудь под спину Монро.

– Сказал – не сидеть самому, - угрожающе процедил Штрауссер.

Басс вздохнул и расслабился, передавая Уиллу весь вес своего тела.

– Ковбой, - сумрачно добавил тот.

Себастьян усмехнулся, не отвечая, но ухмылка мгновенно стерлась с его лица, как только Уилл принялся развязывать узлы на бинте, закрывавшем ребра и живот Монро.

– Дышать не забывай, - буркнул Штрауссер, разматывая ткань. – Понимаю, что неприятно, но все же.

– Дышать неприятно? – попробовал сострить в ответ на “зачем ходить” Басс, но бинт скользнул по зашитой ране на боку, и мужчина дернулся от неожиданности, заставив Уилла снова на него рыкнуть.

– Крови нет, гноя нет, - Штрауссер, переложив баночку в правую руку, повертел в левой бинт, тщательно его разглядывая. – Не будешь глупить, пулевая рана тебя даже в глубокой старости беспокоить не будет.

– Я не доживу, - хмыкнул Монро.

Штрауссер не ответил, вкладывая баночку в руку Себастьяну:

– Держи.

Уилл быстро отвинтил крышку одной рукой и, забрав сосуд, поставил его на одеяло.

– Это же ты сделал, верно?
– Монро обернулся через плечо.
– Я почему-то на сто процентов уверен, что тебе никто не отдавал подобного приказа.

– Шов я трогать не буду, он и так хорошо зарастает, - сообщил на это Штрауссер, делая вид, будто он ничего не услышал, и окуная палец в мазь. – Да, мазь втирается. Будет больно.