Революционер
Шрифт:
– Надо подкрасться к ним незаметно, – выдвинул Чак по рации, – Помните на переезде Енисея? У поезда отличная динамика – он разгонится и уйдёт от нас!
– Добб, ты слышал? – на всякий случай спросил я. Идея показалась мне здравой.
– И как ты рассчитываешь незаметно приблизиться на двадцатитонной машине к составу? – отвечал он, – Как приблизимся так и приблизимся!
– Хотя бы попробуй!
– Попробую! Держитесь, сейчас будем прыгать!
– Куда!?
– На ту сторону!
Взяв пологий крюк, мой друг на полной скорости въехал на насыпь, по которой шла железная дорога. Нас
Добб конечно был молодец. Он делал невозможное возможным и не боялся рискнуть, но если бы Чак не подставил бы вовремя пушку прямо мне под локоть – я бы слетел с брони ласточкой. Даже лисицы, пережив такой трюк, вцепились в борта с утроенной силой. Говорить ему о том что он не прав было некогда – мы уже приближались к поезду.
– Сможете меня кинуть на последний вагон? – перекрикивая ветер, спросил я у лисиц. Те посмотрели друг на друга и кивнули.
– Тогда как только я буду в поезде – сигайте за мной! Вам проще!
Мы приблизились настолько, что я услышал наконец знакомый и приятный стук колёс по рельсам, по которому так соскучился за последний месяц. Двигатель БТРа натужно взревел, выдавая последние обороты, или что там у него было – я не знаю. Даже на чёрном напалме бронированная коробка бронетранспортёра не могла позволить себе больше ста пятидесяти километров в час. Наш же атомный локомотив, по словам машиниста, мог развить до двухсот сорока, однако очень редко…
– Приготовились! – крикнул я, – Как только мы десантируемся – отвлеките их!
– Есть! – резво ответил Чак, разворачивая пушку в сторону состава. Жалко, конечно, но высшая цель требует жертв.
– Отлично, на счёт три подтолкните меня! – рявкнул я лисицам. Те сразу же взялись за мои нижние лапы, приготовившись придать мне необходимого ускорения. Глубоко вздохнув, я напряг ноги и сразу рявкнул, – ТРИ!
Реакция у сестёр оказалась отменной – они бросили меня так, что я чуть не впечатался в стенку последнего вагона. Ощущения были такие, будто упал на бетонный пол, но пришлось быстро соображать за что зацепиться. Хорошо что последним вагоном был прицеп с оружием людей – у него было множество всевозможных перекладин и ручек, за которые я без особого труда мог зацепиться. Перебежав с краю до инженерного вагончика, я вскочил на его крышу и по ней добежал до последнего вагона основного состава. Здесь пришлось прыгать вниз, к межвагонной двери. Падая, я ухватился за ручку, которая поддалась вниз, я чуть не соскользнул, но дверь открылась и я поспешно забрался внутрь.
Наконец-то в составе! Я был бы этому рад, если бы не миссия, на которой сосредоточился. Вытащив из-за спины заряженный пулемёт, я прижался к стенке рядом с туалетом и высунулся в вагон.
Никого не было. Все купе были абсолютно пусты, хотя некоторые вещи солдат оставались на своих местах. Всё нещадно разбросало по вагону, поэтому пробираться к следующему пришлось через бутылки, рассыпанные бесценные патроны и военных сумок. Когда я находился в тамбуре второго вагона, ко мне присоединились три лисицы, и мы вчетвером ворвались в предпоследний вагон. Снова
– О чёрт! – вдруг выдала Кесс, – Добб и Чак нас выдадут!
Как в доказательство её слов по правой стене вагона ударила тяжелейшая пулемётная очередь, которая сотрясла не только вагон, но и весь поезд. Крышу срезало, стёкла повылетали на пол, койки тут же заградили нам путь.
– Отставить огонь! – приказал я, но пулемётная очередь не прекращалась. Чак вошёл в раж и уже добивал следующий вагон.
Мы переглянулись и побежали вперёд. Я ещё несколько раз повторил приказ, прежде чем лис расслышал его в грохоте крупнокалиберного пулемёта. Десятый и девятый вагон Чак разнёс практически полностью. Но это было не самое страшное. Пока мы разбирались с пустым местом, наш противник успел кое-что сделать. Грохнул взрыв и мы почувствовали как состав медленно теряет скорость.
– Что произошло!? – закричал я в рацию, – За мной, скорее!
Мы все побежали через вагоны к локомотиву, но было уже поздно. Взорвав вагонную сцепку, волк расцепил состав и теперь удалялся от нас со всего одним вагоном. Когда мы добежали до первого вагона, передняя часть которого была раскорёжена сильнейшим взрывом, он уже удалялся за горизонт, а состав, лишившись своего локомотива, полностью остановился. Через несколько секунд перед нами остановился БТР.
– Прикажете продолжать погоню, генерал? – спросил Добб по рации, хотя всем было понятно что это безнадёжно. Чак уже высунул свою морду наружу.
Я стоял на краю состава, смотря в след уходящему поезду с единственным вагоном. Будто издеваясь, он ещё и подудел, когда окончательно скрылся из виду.
– С одним вагоном он будет ещё быстрее, – напомнила одна из лисиц, как бы невзначай, но на деле она всего лишь пыталась отговорить меня от самоубийственной погони. Это было и ненужно – я опустил дуло пулемёта вниз.
– На базу, – коротко скомандовал я, перепрыгивая с вагонов на крышу бронетранспортёра, – Зафиксировать координаты, надо прислать сюда кого-то, чтобы подобрал состав.
– Выслал вам пару тягачей, – ответил мне в наушнике Кронос.
Я ничего не ответил. Хмуро повесив морду, я залез на броню, положив оружие на колени, уставился между своих ног в броню БТРа. Больше никто ничего не говорил: лисицы погрузились в десантный отсек, Чак залез обратно в башню, а Добб аккуратно и медленно вырулил обратно. До самого Владивостока ехали в полной тишине, пока Добб не решился спросить:
– Генерал, а где… наша база-то?
Этот вопрос вытащил меня из траура по проваленной миссии.
– У нас что, появилась другая?
– А нас была какая-то первая база? – примерно с таким же сарказмом ответил доберман. Я чуть вспылил, но за меня ответил Чак:
– Алмазный Пик, гараж. Там всё расчистили от наёмников, немного попахивает только.
– О, – протянул Добб, – Интересно с какого перепугу эта база внезапно стала нашей.
На его саркастический выпад никто не отреагировал. Добб уверенно свернул на уже знакомую мне дорогу, к аэропорту “Стрела”. Уже на нём я отметил как сильно он ожил – на бывшей взлётной полосе расположились уже знакомые мне палатки оставшихся бойцов Российской Армии. Однако когда мы проехали мимо них, никто не появился.