Рейс по ту сторону смерти
Шрифт:
На "Агропроме" мы псам вломили. В пейнтбол, но всё равно вломили. Сделали из них "псов драных, побитых и заляпанных краской". У нас очень своеобразный пейнтбол. Правила позволяют многое. Почти всё, что в голову взбредет. Как я Плюша приложил! Гы-ы-ы! Логика и память нормальные, воспоминания позитивные, даже приятные. Хорошо на "Агропроме": Ствол в руках, воздух чистый, голова ясная.
Блин, башка и впрямь не болит, только вонища. Ясная голова с бодуна? Так, релоад картинки. Ё...! Ескейп. Значит, белка. Что там про белку пишут? Нервное возбуждение... Отсутствует. Навязчивые идеи... Идей вообще нет.
Песец, центральный мой процессор! "Жопа в клеточку", картина неизвестного художника. Прям перед глазами. Блин, не в клеточку, а в гамаке. Надо мной. Я тоже в гамаке. Слева деревянная стенка. Это за стенкой то ли льется, то ли плещется. Темно, только вдали что-то слабо светит. Мда. Нужно полежать с открытыми глазами, может, само пройдет... Что-то не проходит. Не белка. Песец. Глюки не воняют и не чешутся.
– - Что за дурацкие сны!
– - кто-то проговорил в голове. По-английски, но отчего-то совершенно понятно.
– Бони, гад, по голове пинал, вот оно и...
– - А кто такой Бони?
– - невольно подумалось.
– - Жлоб. Бони маленький. Странный ты, сон. Как мне может что-то сниться не по-английски?
– - А почему тебе и почему по-английски?
– - Потому что я сплю, и я -- англичанин.
– - А я не сплю, -- прикалываюсь над глюком.
– - Ну, правильно. Как ты можешь спать, если ты мне снишься?
– - Я, вообще, неместный...
– - А! Ты мне по ошибке снишься. Не туда залетел.
– - Гм. Залетел. Не туда. Да-а-а! А куда?
– - Ко мне в голову, конечно. Не в жопу же.
– - А что ж все так чешется-то?
– - В башке вши, а жопа, потому что обдристался.
– - Ё.........
– - Ухты! Давай еще!
– - И сколько раз подряд надо обделаться, чтоб так воняло?
– - Воняет? В трюме всегда так.
– - В каком трюме?
– - Каком-каком! В корабельном. Дурацкий ты какой-то, сон, тупой и болтливый.
Я точно знаю, что я -- не сон. Как бы в этом убедиться? Ощупываю себя. Странная одежда. Но это пофиг. Не мог я за ночь так съёжиться! И сбрить усы! Обделаться -- это теоретически возможно. Трюм... э... по пьяни тоже вероятен. Но сбрить усы не мог. Только не я. Не я? А кто?
– - Ты кто?
– - снюсь и интересуюсь.
– - Закари.
– - Что ты делаешь в трюме, Захар?
– - Сплю.
– - А ещё?
– -
– - А вообще?
– - Плыву на корабле на каторгу.
– - На сколько лет?
– - Почти четырнадцать.
– - Четырнадцать?! А за что так много?
– - Мне почти четырнадцать лет, а каторга пожизненная, за убийство. Мы тут все за убийства, в основном.
– - Что, не убийцы есть?
– - ошарашенно ляпаю, что в голову пришло.
– - Нету, просто у некоторых, кроме убийств, всякого навалом.
– - Что, например, просто?
– - Конокрадство, поджоги, грабежи. Ещё насильники были.
– - Были?
– - Угу. Только кончились, болели сильно, каждый день.
– - А ты?
– - Я только за убийство.
– - Хм. Зак, а если я у тебя немного задержусь?
– - До утра?
– - До смерти.
– - Не знаю, я днём не сплю, бьют. Ты ночами прилетай, будем болтать о том, о сём.
– - За что бьют?
– - За то, что мелкий. Кормят сухарями с плесенью, я на оправку не успел и обдристался в трюме, отпинали и прозвали дристуном.
– - Почему не успел?
– - Из-за сухарей, ещё меня от трапа оттолкнули, три раза.
– - От какого трапа?
– - Вон там люк открывают и верёвку сбрасывают на полчаса.
– - А трап?
– - Верёвка с узлами и есть трап.
– - А если не сможешь залезть?
– - Тогда жди, пока, кто на палубу пробился, парашу поднимут, потом в очереди стой, терпи. Не вытерпишь -- обдрищешься в трюме, отпинают. И так пока не забьют, а когда забьют, на той же верёвке вытащат и выбросят в море. Всё, улетай, скоро утро, ссать охота!
– - Зак, я на денек останусь. Лады?
– - Нравится, когда бьют?
– - Не нравится, потому останусь.
В башке взревели баззеры боевой тревоги. Зак внутренне сжался, набираясь отчаянья для броска. Только фигли готовиться? На ледяной решимости сталкера проверил моторику, ощутил каждый мускул. Ноги коленями к груди и резко вперёд.
Лёгкое тело пацана удивительно послушно. Когда ноги коснулись пола, трюмный люк приоткрылся. Длинный прыжок и в кувырок. На выходе из кувырка замечаю, что люк открылся полностью. Сверху хрипло заревело.