Рейс в Обитель Покинутых
Шрифт:
В первое мгновение Марго-Рите показалось, что она ослепла, а потом в нескольких шагах от неё осветилось зеркало. В его отражении Марго-Рита увидела себя. Точно такую же, как сейчас, только вместо майки и штанов на ней была обычная одежда, а за спиной отражения она увидела до боли знакомую рубку «Удачи искателя».
Отражение улыбнулось и, глядя Марго-Рите прямо в глаза, сказало:
— Я отказываюсь от волшебства. Навсегда.
Рядом с ней вспыхнуло ещё одно зеркало, за ним второе, третье, и через пару минут Марго-Рита оказалась стоящей в рубке своего корабля. Каждое зеркало, пол и даже потолок
Вдруг пульт управления мигнул разноцветными диодами, затрещал, заискрился и погас. А потом корабль содрогнулся от сильного удара. Наступила полная темнота, из глубины которой доносились стоны боли. Вспыхнуло жёлтое пятно света — это другая Марго-Рита нашарила и включила фонарь.
— Давай сюда! — И-Ван грубо вырвал фонарь из рук Марго-Риты и вскочил на ноги. — Как только мы возобновим подачу энергии, сажай корабль. Слышишь, Марго-Рита? Если неваска швырнёт нас о скалы, мы — трупы.
Реальная Марго-Рита открыла было рот, чтобы ответить ему, повторив уже сказанные слова, но отражение вдруг покорно кивнуло и сказало:
— Да, ты прав, другого варианта нет.
Оно село за штурвал и замерло, упёршись взглядом в погасшую панель. Марго-Рита чувствовала, как пол под ногами вибрирует, словно она вновь находится на «Удаче искателя», в сердце бушующей неваски. Над головой вспыхнул свет, тишину рубки разорвали писк агонизирующих датчиков и приказ И-Вана:
— Сделай это. Иначе мы…
Договорить он не успел. Удар был столь сильным, что корабль закрутило, И-Вана швырнуло об стену, и он остался лежать в неестественно изломанной позе. Отражение вздрогнуло, его пальцы забегали по кнопкам и рычажкам. Корабль уже трясло не переставая, заливался истошным писком датчик высоты — «Удача искателя» падала с ужасающей быстротой.
Марго-Рита неподвижно сидела в центре всей этой какофонии и бессильно ломала руки. Да, она прекрасно осознавала, что это лишь иллюзия и что вмешаться не сможет, но видеть то, что будет дальше, ужасно не хотелось. И Марго-Рита сдалась. Она закрыла глаза ладонями, сжалась в комок на ледяном полу и замерла. Жаль, что уши закрыть ей было уже нечем. Грохот сильнейших ударов, треск обшивки, неровные вибрации держащегося из последних сил двигателя — не видя происходящего, Марго-Рита легко представляла каждое мгновение этой затянувшейся агонии. Корабль швырнуло в сторону, и пол сотряс удар ужасающей силы — посадка была совсем не мягкой. Но удары неваски не прекратились, а наоборот, кажется, усилились. Барабанная дробь проникала в уши, отдаваясь в голове стонами погибающего корабля. Где-то вдалеке раздался крик боли и взрыв — похоже, особенно точная ледяная глыба ударила в двигательный отсек. Кто же погиб? Марк, Фёдор или оба сразу?
Наконец наступила гнетущая тишина. Марго-Рита полежала, сжавшись в комок, ещё несколько минут, пытаясь унять неистово колотящееся сердце, и поднялась на дрожащие ноги. В погружённой в темноту комнате сияли мягким цветом пять зеркал. Взглянув на их отражения, Марго-Рита не сдержала крик.
И-Ван, изломанной грудой лежащий у искорёженной в хлам переборки. Из его рта тонкой струйкой текла кровь.
Сни-Жанна, придавленная
М-Арк, которого было не узнать, обгоревший и, кажется, ещё живой. Он стонал от боли, пытаясь вытянуть непослушное тело из-под массивной ледяной глыбы, и прямо на глазах Марго-Риты затих, упав лицом вниз.
Фё-Дор висел на переборке. Из его груди торчал длинный штырь. Под ним скопилась целая лужа алой жидкости.
И, наконец, отражение Марго-Риты. Изломанная и окровавленная, она, словно почувствовав взгляд Марго-Риты, открыла глаза, посмотрела прямо на неё и тихо сказала:
— Думаешь, отказ от волшебства стоит их смерти? — она закашлялась, на её губах появились кровавые пузыри.
Марго-Рита не ответила. Шок сковал её изнутри:каждая мышца застыла куском льда, сердце остановилось, воздух замёрз в лёгких обжигающе ледяными иглами, а мысли замерли. Тогда, в неваске, она могла потерять своих друзей. Осознание возможности их гибели пронзило всё её существо болезненной вспышкой, и ей было плевать, даже если бы она погибла. Друзья должны были выжить любой ценой. И они выжили, ценой «Удачи искателя». Волшебство дало ей возможность воспользоваться теми крохотными долями процента, что позволили им выжить. Без него, наконец поняла Марго-Рита, никого из них уже бы не было.
И всё равно всем своим существом ей хотелось отвернуться, закрыть глаза, в конце концов выцарапать их себе, сделать всё что угодно, лишь бы не видеть своих друзей, своих самых близких людей такими, но она смотрела, вглядывалась в каждое зеркало, стараясь запечатлеть их в памяти навсегда, чтобы сделать всё от неё зависящее, чтобы подобное никогда не повторилось в реальности.
Увидев, как на самом деле могло выглядеть самое страшное, Марго-Рита осознала то, о чём говорило ей волшебство. Последствия от его применения были разными. Просто сама Марго-Рита замечала лишь плохое, будучи полностью уверенной в том, что именно волшебство виновато во всех её бедах.
Потеря привычной жизни, но спасение матери.
Быть может, мачеха и без волшебства нашла бы способ от неё избавиться, но именно оно дало ей шанс выжить несмотря ни на что.
Спасение жизней ценой потери корабля. А ведь она даже не думала о том, что тогда, в неваске, все могли погибнуть.
Словно читая её мысли, комната изменилась. Она сузилась и стала длинным прямым коридором, в конце которого виднелось открытое пространство. Марго-Рита обернулась. За её спиной выросла стена — дороги назад не было. Но ей она и не была нужна. Ей хотелось как можно быстрее помочь друзьям.
Марго-Рита пошла вперёд; зеркала по обе стороны коридора, когда она проходила мимо них, оживали и показывали ей разные моменты прошлого, как хорошо запомнившееся, так и почти забытые. И все они были связаны с волшебством.
Маленькая Марго-Рита управляет снегом, превращая его в угловатого снеговика. Наблюдающая за ней мама показательно хмурит брови, но у самой губы растягиваются в улыбке.
Сни-Жанна, высоко подпрыгивая, пытается поймать танцующие в воздухе огромные снежинки, но как только открывается дверь, они, сдерживая смех, делают вид, что ничего не было.