Рейтинг любви
Шрифт:
– Я же сказал, зашел помыться, чайку попить, – опять прогудел рыжебородый. – Я теперь делаю бизнес, продаю свежее мясо, потому что живу в Павловом Посаде.
– Ну и что? – удивился Зозуля. – При чем здесь чужая квартира, помыться и этот… как его… чайку попить?
– При том. В Москву я появляюсь на сутки, гостиницу снимать мне некогда, где остановиться? Я и докумекал, что Лилия Дмитриевна весь день на работе, ее семейство на даче, квартира пустая, а у меня ключ есть. Кому я чего плохого сделаю, если приду, помоюсь, чайку попью?
– А что это ты, Сломайбородько,
– Жить хочу, как все люди. Деньги зарабатывать, семью содержать, я же – мужчина, – нехотя ответил задержанный.
– Какую такую семью? – угрожающе спросила Марина. – Ты, когда при мне был, говорил, что ты бедный странник и твоя судьба – пути-дороги, холод-голод, грусть-тоска? Я тебя жалела. Я о тебе заботилась.
– Что было, то было. Сейчас у меня трое детей и жена Мария, – пробормотал Сломайбородько. – Так что простите меня, Лилия Дмитриевна. Я не хотел плохого.
Возникшую тишину разрушил тяжелый женский плач. «Ы-ы-ы!» – выла Марина, не нужная теперь никогда Сломайбородько со своей жалостью и заботой.
– Сколько мне теперь дадут? – сурово поинтересовался рыжебородый. – Пятнадцать лет?
– С чего вы взяли? – удивился участковый Зозуля.
– Что ж, дети вырастут сиротами, жена проживет до конца дней вдовой, – подытожил Сломайбородько и опустил голову на грудь.
Лилия Горная была доброй женщиной, и услышав про сирот детей и жену-вдову, она воскликнула:
– Нет! Отдайте ключ и – будьте здоровы!
Сломайбородько преобразился. Он бросился целовать руки радиозвезде, потом рванулся к сумкам… Через минуту все присутствующие были оделены кусками говядины. Соседка Лена и ее подруга уже весело кричали: «Ой! Ой! Ой!» Лилия Горная принялась искать полиэтиленовые пакеты.
А когда суматоха завершилась, Сломайбородько и след простыл.
Ключ от квартиры, которым горе-злоумышленник пользовался, лежал на кухонном столе, рядом с сахарницей.
18
И пришел пятый день недели – пятница…
Позади остались московская суета, набеги на продуктовые и промтоварные магазины, болтовня с огромным количеством людей по телефону, встречи, переговоры, интервью, чтение журналов и книг, шесть выходов в интернет, одно посещение театра на Таганке, в который радиозвезду пригласил замечательный актер Валерий Золотухин, стирка постельного белья, и самое главное – три эфира, три выпуска передач «Перья и судьбы», «Лунные новости», «Ужастик для взрослых», где звучал волшебный голос радиозвезды Лилии Горной.
Слушатели стонали у своих радиоприемников, потом обрывали телефоны радиостанции, отправляли любимой ведущей восторженные электронные и простые письма. Они обожали Лилию Горную, обожали как могли, изо всех сил. Власть ее обаяния, тепло ее голоса, энергия ее слов витали над летним миром.
Вечером в четверг был смонтирован первый выпуск программы «Рейтинг любви», который на языке профессионалов называют военным словом «пилот». Звукорежиссер Галя
Сотрудники «Утреннего брыся» ходили взвинченные: кому-то было любопытно, чем кончится новое дело, кто-то злился, что у него одна программа, а у Лилии Горной, получается, будет целых четыре. Михаил Розенберг грозился в коридорах, что если его крестница получит «добро» на свою четвертую программу, он напоит пивом «Паромщик» первых двадцать человек, которые вбегут в бар после объявления радостной вести.
А Лилия Горная не стала дожидаться решения начальства. «Все равно от сумы, тюрьмы и радиоэфира никуда не денешься», – мудро решила она. В пятницу рано утром Лилия влезла в старенькие джинсы, светло-голубую майку, светло-серую ветровку, зашнуровала кроссовки, купленные еще в прошлом году в магазине «Мир обуви», что на Серпуховском валу, взяла громадную сумку, уложила в нее все, что просили привезти из Москвы муж, дочь, родственники, соседи, и отправилась на Рижский вокзал.
Обычно она недалеко от дома останавливала такси или частника, вталкивала сумку на заднее сиденье, затем плюхалась рядом сама и – прости-прощай, Москва, на целых три дня!
Но утром этой пятницы Лилия Горная не спешила поднять руку, чтобы на нее, как рыба на крючок, клюнул какой-нибудь водитель. Лилия стояла под сенью замызганного, городского тополя и всматривалась в перспективу шоссе, взгляд ее пытался поймать автомобиль небесного цвета.
Молодая женщина ждала голубой «Лексус».
Увы, он не появлялся.
«А почему я решила, что мужик с породистыми ушами следует за мной по пятам? – раздраженно подумала Лилия на двадцать первой минуте бесплодного ожидания. – Черт с ним! Пусть меня подвезет дядька с усами, как у Котовского, и в кепке, как у Лужкова. „Жигули“? Ну и что? Мы и в „копейке“, если надо, проедемся».
…На Рижском вокзале она села в полупустую электричку, затолкала сумку под сиденье и уткнула нос в мутноватое стекло.
Дорога на электричке до дачи всегда радовала Лилию Горную: сколько зелени, лугов, речек за окном! Праздничная дорога, почти дорога в детство.
Но в эту пятницу Лилия не хотела любоваться мелькающими видами. Она хотела плакать.
Во-первых, двадцать пять тысяч долларов «подвисли» в воздухе. Хотя у радиоведущей не было и тени сомнения, что в один прекрасный день она их получит. Нет, не на студию под обучение латиноамериканским танцам Лилия пустит эту сумму, а на покупку комнаты, чтобы чуть позже приобрести двухкомнатную квартиру родному семейству. Что поделаешь, она – лукавая женщина, наврала влюбленному в нее шефу о своих планах. Увы и ай-яй-яй. Но видит Бог, обстоятельства жизни толкнули радиозвезду на этот нехороший поступок. А почему нехороший? Она отработает, отговорит в эфире сколько следует.