Рейвенор. Омнибус
Шрифт:
— Да, сэр.
— Все до последней?
— Прямо как по учебнику, сэр. А что произошло?
Рикенс положил руки на консоль перед собой. Его пальцы дрожали.
— Сегодня утром, в девять двадцать, деятельность отдела по расследованию особых преступлений была приостановлена.
— Что?
— Приостановлена. Все дела отозваны отделом внутренних расследований. Поступило донесение, что мы не справились с делом Ольсмана. Нарушение процедуры. Укрывательство преступника.
— Ни в коем случае, сэр…
— Знаю.
— О мой Трон! Они попытались его убить?
— Кто?
— Сэр, я понятия не имею! Я только слышала слухи…
— Слухи верны. Поэтому мы и оказались в таком положении. Сдай свой значок и оружие, Мауд.
— Что? Почему?
— Потому, что ты отстранена от работы. Отдел внутренних расследований собирается допросить тебя. Ты обязана вернуться к себе и ждать, когда тебя вызовут.
— Но я не сделала ничего противозаконного!
— Знаю, Мауд. Но все-таки…
Плайтон отцепила значок, сняла с себя кобуру и положила их на стол перед Рикенсом.
— Отправляйся домой и жди вызова, — сказал Рикенс. — А я постараюсь сделать все, чтобы это дело велось максимально непредвзято.
Глава тринадцатая
«Аретуза» тихо постанывала во сне. Выход на высокую орбиту Юстиса Майорис позволял произвести полное отключение систем и давал возможность заняться необходимым ремонтом. Перекрытия недвижного старого судна поскрипывали, хотя невзгоды космического путешествия сменились долгожданным отдыхом.
Блуждая по полумраку ремонтных тоннелей и нижних палуб, Шолто Ануэрт наслаждался тем, как поскрипывает и вздыхает вокруг него металлический корпус. Благодаря этим звукам корабль казался ему живым. Кроме того, капитан отправил двадцать человек своего экипажа расслабиться в кабаке, и, не постанывай судно, абсолютная тишина действовала бы на нервы.
Ануэрт оценивал примерную стоимость капитального ремонта. За ним покорно ползли три небольших сервитора. Два из них представляли собой базовые модули обслуживания. А третий тащил в верхних лапах массивную книгу в жестком кожаном переплете, удерживая ее в раскрытом виде. Этот сервитор заменял кафедру, а книга представляла собой ремонтный журнал «Аретузы». Изучив очередной участок корабельных систем, Ануэрт подходил к нему и перьевой ручкой дополнял перечень необходимых работ, к которым его экипажу предстояло приступить по возвращении. С такой работой быстрее бы управился самый примитивный информационный планшет, но Ануэрт питал слабость к ведению дел на бумаге.
Записанные им слова были такими же маленькими и непонятными,
— Доп. канал «один-три-четыре-один», нижняя служебная палуба, обновить изоляцию на энергостволе и сменить цифровые клапаны с два-шесть-два по два-шесть-девять, — бормотал он под нос в такт движению пера, в результате чего его слова приобретали странную, растянутую интонацию.
Ануэрт завернул колпачок ручки.
— Готово. Здесь мы закончили. Теперь направимся к следующему пересечению. — Он зашагал дальше, и троица сервиторов задергалась, со скрежетом следуя за ним.
Капитан внезапно остановился и уставился на стену темного коридора.
— О-го-го. Все, что угодно, но только не это. Это неприемлемо. Видите эту отвратительную ржавчину?
Сервиторы кивнули металлическими черепами.
— Заржавление этого магнетизма недопустимо, поскольку это не приведет в восторг общую цельнотельность судна. — Ануэрт снова снял колпачок с ручки и добавил еще несколько коротких слов.
— Нижняя служебная палуба, чинить ржавую стену герметиком. И отполировать где надо.
Они продолжили обход, отправившись в мрачную пещеру кормового трюма. Освещение здесь было особенно скудным, половина люминесцентных ламп не работала (Ануэрт старательно отметил это в книге). Несколько плит, покрывающих палубу, покорежилось. Ремонтные сервиторы освещали их фотогальваническими лампами, пока капитан пытался выяснить причину деформации.
Снова заскрипел металл, но Ануэрт не обратил на это внимания. Он пробежался пальцами по поврежденному участку палубы и тихо выругался. В этот момент что-то заслонило свет ламп.
— Вы, недоделки, держите их ровно! — крикнул он, все еще оставаясь в тени.
— Эй, — послышался низкий и неимоверно глубокий голос.
Шолто Ануэрт оглянулся и уставился на колоссальную фигуру, возвышающуюся за его спиной. Капитан «Аретузы» заморгал. Ему слишком хорошо был известен как этот человек, так и то, чем тот зарабатывал на жизнь.
— Что-то не припомню, чтобы я приглашал вас на борт своего корабля, мастер Уорна, — произнес он, безуспешно пытаясь скрыть страх в своем голосе.
— Это все потому, что вы меня не приглашали, Ануэрт, — ответил Люциус Уорна.
— Вы знаете м-мое имя?
— Шолто Ануэрт, капитан «Аретузы». Работа обязывает знать подобные вещи. Особенно если учесть, что я ищу вас.
— И-ищите? Меня? П-почему? Зачем? Зачем вам искать меня?
— Затем, что нам необходимо поговорить.
— Но мне не о чем говорить с вами, сэр. Мои губы запечатаны.
— А до меня доходили слухи, Ануэрт, что обычно вы весьма разговорчивы. Я даже слышал, что вы болтун. Говорите много, но девяносто процентов ваших слов — бессмысленный бред. Меня интересуют оставшиеся десять процентов осмысленных реплик, которые вы иногда выжимаете из себя.