Резервация монстров 2. Одна из них
Шрифт:
Уже спустя десять минут я вошла в малую столовую, предназначенную для принятия пищи в узком семейном кругу, куда меня и пригласили на сегодняшний ужин, и едва не оступилась на пороге.
Да чтоб тебя скрючило! Проспался уже! По правую руку от моего отца возвышался он, герой моих кошмаров, Гер, чтоб его, Тсарге! Переодетый в элегантную светлую рубашку с серебряным шитьем вдоль воротника-стойки, тщательно причесанный и явно чем-то очень довольный.
Я сделала глубокий вдох и нашла в себе силы вежливо поприветствовать собравшихся. После чего, стараясь казаться абсолютно невозмутимой, проследовала на свое место. Как же, черт побери,
Гер, как будто ничего и не произошло между нами еще совсем недавно, как ни в чем ни бывало приветствовал меня легкой полуулыбкой, галантно отодвигая стул рядом с его собственным.
А чего это все такие довольные? Я подозрительно огляделась. Отец и бабушка, сидящая слева от него на другой стороне стола, глядели на меня с несвойственным им умилением, и странновато улыбались. И эти их улыбки очень меня насторожили. На минуту показалось, будто родственники даже не моргали… Я поборола порыв поднять руку и помахать у них перед глазами, чтобы удостовериться наверняка. Спина похолодела от нехорошего предчувствия, как будто я проспала нечто катастрофически важное… И куда, интересно, подевался Фуня?
Пока я предавалась тревожным подозрениям, Гер ухаживал за мной, как за ребенком, аккуратно разложив на моих коленях белоснежную салфетку, и теперь наливал в мой стакан нечто подозрительно знакомое рубинового цвета. Разумеется, это скорее всего просто морс или сок, но черта с два он заставит меня это выпить! А остальные, вдруг они пили это?! Визуальная инспекция обнаружила пустые стаканы. Уже выпили или еще не наливали? Что снова вычудил этот чертов эрбот?! Р-р-р!
После ничего не значащих вступительных замечаний о погоде, природе, и сегодняшнем меню, отец решил перейти к главному.
— Дорогая, — улыбнулся он мягко, переводя взгляд с бабушки на меня.
Я настороженно подняла взгляд от своей полной тарелки, в которой ковырялась без особого аппетита.
— Ллоррх Тсарге уверил нас в твоей готовности официально объявить свой Выбор, и мы решили последовать его совету, назначив по этому случаю мероприятие, я думаю, на завтрашний вечер? — Он вопросительно взглянул на бабушку, и та с энтузиазмом кивнула.
Та-а-ак, что тут, черт побери, происходит?! Каким это образом он умудрился их «уверить»? И тут я мысленно ахнула… А разве он, этот чертов эрбот не мог это сделать в любое время, внушив им свою волю также, как раньше мог мне, ведь концентрация нужного вещества в их крови, позволяющего противостоять внушению, была гораздо меньше, чем в моей собственной… Оттого то он и искал именно мою кровь. Но сейчас я была под защитой сыворотки до тех пор, пока этот вражина не поймает меня для нового переливания… Итак, вот он и сделал свой ход, снова меня обыграв. Я перевела ошарашенный взгляд на ухмыляющегося виновника завтрашнего торжества, и прочла в его ответном взгляде всё свое неприглядное будущее.
— Нет! — Воскликнула я запальчиво, едва не вскакивая с места. — Все наоборот!
Не знаю, насколько мои слова будут результативны, но терпеть все эти издевательства молча было выше моих сил.
— Ллорх Тсарге ошибается, — продолжила я с нажимом, комкая в руках салфетку, и отчаянно глядя на своих родственников, ничуть не удивленных моим выпадом. — Если я когда-либо и сделаю выбор, то уж точно не в его пользу! Поэтому в данном мероприятии нет ни малейшего смысла.
Казалось, что я общаюсь со стеной. Равнодушной, бесстрастной и холодной,
— Мы все понимаем. — Отметила бабушка, наполняя свой стакан рубиновой жидкостью.
Мои глаза беспокойно заметались от ее стакана к графину и обратно.
— Все понимаем, — повторила она, словно робот. — Ты молода, скромна, и не любительница публичных мероприятий. В таком случае мы готовы пойти на уступки, и сделать церемонию выбора частной, а ее результаты объявить во всеуслышание сразу после.
— Нет! — Снова воскликнула я, не выдерживая, и резко поднимаясь с места, уперев ладони в стол, и едва не опрокидывая на себя приборы. — Нет! Я не хочу этого! Не хочу выбора, не хочу замуж за этого человека! Мне этого не нужно!
С тем же успехом я могла бы просто промолчать. Да, уж лучше бы я так и сделала…
— Ну и прекрасно! — Обрадовался моему энтузиазму отец. Его лицо, так похожее на мое собственное, искренне просияло. — Тогда не будем тратить времени, и объявим о помолвке уже завтра с самого утра, а свадьбу назначим на конец недели!
Я беспомощно застонала, падая на сиденье, и закрывая лицо ладонями.
— Чудесная идея! — Отозвались справа от меня, а Бабушка довольно закивала.
— Платье, конечно, мы за два дня не сошьем, но у меня есть мое собственное, оно, конечно, немного ретро, но вполне еще экстравагантно…
— Придется пригласить всех, — кивнул отец, — иначе не поймут. Если церемония Выбора и может быть проведена частным порядком, то свадьба точно нет, так что… Будет традиционно многолюдно.
Я уже не слышала, о чем они говорили. В моих ушах пульсировала кровь вперемежку с яростью. Я повернула голову, и уставилась ненавидящим взглядом на Гера, вальяжно развалившегося по соседству.
— Ты заплатишь мне за это. — Проговорила медленно и негромко, горько жалея, что не могу убивать взглядом. Если бы могла, то данный индивид давно бы валялся жалкой кучкой пепла у моих ног.
Тот невозмутимо отсалютовал мне своим бокалом, многозначительно улыбаясь. Сжав челюсти и подскочив на стуле, я швырнула в него салфетку, снова жалея, что это не что-нибудь обоюдоострое, и бросилась на выход.
Глаза застилала алая пелена, мне было чудовищно жарко, и я даже не соображала, куда иду. Ведь идти мне, собственно, было уже некуда… По щекам покатились злые слезы, и я на ходу стирала их ладонями. Еще никогда в жизни я столько не плакала, как сейчас, никогда не чувствовала себя такой отчаявшейся, такой беспомощной и одинокой…
Сама не заметила, как пересекла галерею и оказалась в саду. Здесь было темно, тихо и прохладно. То, что надо. Легкий ветерок шевелил ветви кустарников, обдувал мое разгоряченное лицо и воспаленные глаза. Нет, так не пойдет, следовало немедленно успокоиться. Ведь лишние эмоции никогда не помогают ничего решить или наладить, а только делают хуже.
Итак, меня снова обыграли. Гер решился на крайние меры, внушив свою волю уже моим родителям… Очевидно, что-то объяснять им теперь абсолютно бесполезно. Что же мне теперь делать… Ведь он запросто сможет меня ими шантажировать. В его силах приказать им… что угодно. Я горько всхлипнула, и тут же закрыла рот ладонью, чтобы не быть услышанной.