Резервация монстров 2. Одна из них

Ан Тая

Одной рукой схватив за продолжающее жалобно трещать от такого обращения платье, другой рукой он поймал мой затылок, чтобы, зафиксировав голову, прижаться к губам. Но я дернулась из его рук. И от моего резкого движения бисерная лента, удерживающая волосы, зацепившись за чужие пальцы с жалобным звуком порвалась, щедро рассыпав стеклянные камешки по всему полу…

— Так всё! — крикнула я, с невероятным усилием вырываясь, — хватит!

Я смотрела на него с ненавистью, тяжело дыша. С растрепанных волос продолжали падать на пол маленькие бисеринки, раскатываясь кто куда.

— Хватит, —

повторила я, не в силах совладать с собственным голосом, и оттого он звучал низко и хрипло, словно чужой, — мне надоело это издевательство! Я живой человек, а не лабораторная мышь, с которой ты можешь вытворять все, что сочтешь нужным! Мне нужно уважение и забота, а не вот это вот всё! Хочешь отношений – строй их как человек. И мне всё равно что ты не человек! Я-то да! И я устала от того, что ты творишь, чертовски устала! Сколько можно вести себя как свинья, а?! — сама не заметив как, я перешла на крик, — почему, если тебя не научили как нужно обращаться с девушками, то это должно быть моей проблемой?! Я надела это платье не для того, чтобы на мне его разорвали, дикая ты тварь! Считаешь, притащил сюда, значит имеешь на меня какие-то там права?? А вот черта с два!! Где твоя совесть, а? Или у вас, эрботов нет даже такого понятия?? Ты вообще понимаешь меня или нет?? Хватит вести себя, как будто тебе все позволено! Думаешь, я буду всё это безропотно терпеть? Ну уж нет! Всё, хватит с меня! Я не позволю с собой так обращаться, ты понял?! — толкнув его в грудь, я обошла мужчину с боку, и, поправляя на ходу остатки платья, быстро зашагала прочь.

Меня трясло, в глазах стояли злые слезы, сердце продолжало колотиться, лихорадочный румянец все еще обжигал мои щеки, а горло болело от криков, и я знала, что это только временная передышка. Сейчас он опомнится и наверняка предпримет что-либо еще. Я уже давно поняла, что с Гером не совладать и не договориться. Чёртов эрбот! Но сдаваться без боя в мои планы не входило… Эх, еще бы знать наверняка, как долго продлятся эти боевые действия до того, как прибудет подкрепление… И прибудет ли оно вообще.

Я планировала найти кухню, так как безумно хотелось запить весь этот дикий стресс. Но попасть туда мне было не суждено. Даже не дойдя до лестницы, я ощутила резкую боль в предплечье, и, дернувшись, с отчаянием отметила Германа, вытягивающего оттуда иглу. Да когда ж они у него уже закончатся то… Перед глазами вмиг все расплылось, а конечности превратились в тряпочное их подобие.

— Не трогай меня, животное, — хрипела я из последних сил, когда тот поднимал меня на руки и тащил в неизвестном направлении. Хотя, скорее, в известном. Тот отвечал мне сдавленным шепотом, укладывая поудобнее в своих руках.

— Хватит брыкаться! На этот раз всё будет так, как хочу я. Мне уже осточертело ждать!

А мне осточертел ты… Кто бы только знал как… Хотя, может шут с ним, наиграется и выбросит, когда надоем? Не-е-ет, это совсем уже дурацкая мысль отчаявшегося человека. Я же совершенно тогда перестану себя уважать…

Отстраненно наблюдала, как он внес меня в уже знакомую комнату и бережно опустив на кровать, избавил от лохмотьев, что еще час назад были шикарным кружевным платьем. Я видела его лицо, полное благоговейного восторга напополам с непередаваемым

торжеством. Вся злость и недовольство слетели с него одновременно с тем, как с меня слетело платье. Гер словно не девушку раздевал, а разворачивал драгоценный подарок. Я бы, возможно, и порадовалась бы за него, кабы не одно маленькое но…

Мое горло саднило от жажды, а на теле осталось только мало что прикрывающее полупрозрачное белье. Выражение Гера стало совсем уж зверским, когда тот потянулся к незначительным верхним лямкам, и тогда я предприняла последнюю попытку:

— Я хочу пить.

Казалось, меня даже не услышали. Но нет, он даже отозвался, голосом, который я не узнала бы, насколько тот изменился, став низким и хриплым:

— Чуть позже, любовь моя, — обрадовал он, не отводя глаз от моей полуоткрытой груди.

— Чуть? — усмехнулась я нервно, — а ты самокритичен.

Но Гер был в слишком хорошем настроении, чтобы обидеться на мою шутку. Вместо этого он усмехнулся в ответ, медленно отстегивая одну лямку.

— Не переживай, со временем количество перерастет в качество.

Один-один. Черт бы тебя побрал, проклятый похотливый эрбот!

— Я хочу пи-и-и-и-ть!

— А я тебя, — улыбнулся этот гад, стягивая вторую лямку, — уже давным-давно. Так что не мешай наслаждаться триумфом.

Я отвернулась, чтобы не видеть этого безобразия, и вместо горящих глаз своего врага уставилась на бесформенную кучу тряпья на полу, что когда-то была бабушкиным платьем, а еще сиротливо валяющийся полотенчик рядом с ним…

— Ты такая красивая, — шептал он едва различимо, справившись с лямками, и протянув свои чуть подрагивающие пальцы за оставшимся жалким лоскутком, что хоть незначительно, но защищал мое тело от полной наготы.

И тут без предупреждения, мужчина резко и тяжело упал прямо на меня, уткнувшись лицом туда, чем всего секунду назад с таким удовольствием любовался. Я захрипела, задохнувшись от внезапной тяжести. И следом его с меня в буквальном смысле стащили, убирая с виду. Я глубоко вздохнула, и тут же снова напряглась, видя над собой лицо Алалин.

— Я очень вовремя, не так ли?

А я даже не смогла кивнуть ответ, в неуверенности, что, собственно, в данный момент было хуже, целостность одной части, или всего организма?

Девушка, не дожидаясь ответа, усадила брата в кресло, бережно прикрыв полотенчиком все провокативно выступающие места.

— Что ты… Как ты…

Та внимательно оглядела мое бедственное положение.

— Что он тебе вколол? А, ну да…— она бесцеремонно цапнула меня за руку и принюхалась к предплечью, — думаю, минут через десять начнет отпускать. Но весь оставшийся день будешь тормозить. Ну что ж…

Девушка метнулась вон из комнаты, и снова появилась в проеме двери минуты через три, держа в руках легкое светло-сиреневое платье.

Присев рядом, она положила платье на колени и вздохнула.

— Чувствуешь что-нибудь?

Я попыталась пошевелить рукой, и даже почти получилось.

— Отлично! — просияла та.

Я с подозрением оглядела ее чересчур довольное лицо, и осторожно поинтересовалась:

— Ты пришла меня добить?

Она заливисто рассмеялась, едва не скатившись с кровати.