Резервист

Поселягин Владимир Геннадьевич

Дальше погулял, добрался до стоянки у гостиницы и вот на своей «Газели» качу к зданию штаба. Наружка продолжала работать, но попыток остановить меня не было. Машину поставил на парковке, и дальше к начальнику. Тот уже был на месте, совещание готовилось пройти, там полковник представил меня остальным офицерам и сотрудникам, да и было всего шесть офицеров, включая зама по отделу и трех подчиненных сержантского состава, один прапор. А пока меня прикрепили к заму в звании майора, чтобы тот ввел в курс дела и подучил меня. Также мне выделили отдельный стол, комп, пора начинать входить в курс дела. Мне интересно узнать, чем отдел занимается. Хотя по названию вроде понятно, но это же военные, тут иногда наименование даже близко не отражает суть дела. Секретность.

В общем,

пока меня вводили в курс дела, позвонил адвокат, сказал, что Нина все подписала. Она видимо успела меня изучить и поняла, что я ничуть не шутил. В моих словах действительно шутки или угрозы не было, простая констатация факта. А дочку Губарева воспитают дед с бабушкой, раз уж так активно в нашу жизнь вмешивались. Знаете, я пытался, вот честно пытался поставить себя на место Губарева, но не смог, чужие мне эти люди. Что бы я ранее ни говорил, это было преувеличение. Из плюсов, Нина хороша в постели, очень хороша. Это все. В остальном это наглая и бесцеремонная особа, которая желала знать все что бы за день со мной ни произошло, контроль неслабый. Причем она все рассказывала маме, и я хотел проверить, что дальше будет, а чуть позже уже соседки обсуждали эти наши темы.

Трепло что она, что бывшая теща. Хотя тесть неплох, тихий алкоголик, каждый день чекушку покупает и незаметно посасывает. Компании он не любит, да и делиться тоже.

Выслушал адвоката, тот сегодня подает мое заявление в суд, и дальше только ждать. В случае получения разрешения на развод в течение трех дней посетить ЗАГС и оформить бумаги. С решением суда там проблем возникнуть не должно. Ждем. Убрав телефон, я продолжил вникать в особенности работы отдела, майор оказался вполне неплохим учителем, чую, через его руки прошли все другие офицеры. А к вечеру я уже без особых проблем составлял аналитику и прогноз на ближайшие дни, майор проверил и, одобрительно глянув на меня, поставил свою резолюцию и пропустил дальше.

Вообще я у него стажироваться должен месяц, тот сам скажет, когда готов буду, но я быстро вникал. Может, и недели хватит. Ну а вечером проставился в ближайшем ресторанчике, офицеры намекали, все же должность новую получил. Закончили мы в полночь, начальник отдела и его зам чуть раньше ушли.

Так что пси-лечением освежившись, убрал алкоголь из крови и покинул Донецк, привычно сбросив наружку. Полетел к Геленджику. А я не собираюсь ночевать в столице ДНР, у меня есть квартира, два часа лету, и я на месте. Меня это вполне устраивает. Даже посадку совершал на пустыре у очистных сооружений, рядом с жилым комплексом, первым, и за пять минут доходил до своей квартиры.

Про следующие три дня особо и сказать нечего. До дня суда еще шесть дней, уже отпросился у полковника на этот день, и я входил в курс дела по службе. Майор Величко, зам начальника отдела, глядя, как я ударными темпами осваиваю новое для себя, сказал, еще дня два-три и он, устроив проверку, подтвердит, что я уже квалифицированный специалист. Штаб работал круглые сутки, просто ночью там оперативный дежурный и дежурные разных отделов. Так как я стажер, меня пока на дежурство не ставили, поэтому продолжал водить за нос наружку, уже серьезно бесив ее, и ночевал в Геленджике, успевая вовремя вернуться. Они даже подвели знакомого офицера, из танкового батальона «Дизель», «случайную встречу» устроили, чтобы тот напросился на место моего нового жительства, отметить новую звездочку, тот капитаном стал, и узнал, где я наконец ночую. Ответил ему так:

– Извините, на квартиру не могу, я сразу с двумя девушками живу и не думаю, что они рады будут такому. А в ресторанчик легко. После того, как командир отпустит. Работа у нас ненормированная, могут и до полуночи задержать. Война все же идет, пусть россияне и называют ее спецоперацией, но мы-то знаем, что это на самом деле. Не так ли?

– Это да. Ну ресторан так ресторан. Тем более ты угощаешь.

Посидели хорошо, я сам не против был, душа требовала расслабиться, до полуночи сидели, а там я снова слился и ночевал в Геленджике, почистив во время полета кровь от продуктов распада алкоголя. Те

меня даже по телефону хотели отследить, как маяком, на машине штук шесть маячков было, включая два спутниковых, я их снимал, поэтому ничего не вышло, сигнал глох. Сегодня ночь с двадцать шестого на двадцать седьмое марта, россияне вот-вот начнут вывод своих войск с Киевской, Черниговской и Сумской областей. Об этом пока не сообщалось, да и разговоры не велись, поэтому будет неприятным сюрпризом для всех наших и немалой радостью для киевского режима. В Мариуполе медленно брали квартал за кварталом, там сплошные пожары, дома горели как свечки. В общем, особых изменений не видел с тем, что наблюдал в жизни Алексея Серова.

Сегодня ожидалась особенная ночь. Я лечу не к побережью Черного моря, привычный маршрут, а в тыл к укровоякам. А что, у меня арсенал в гараже почти пуст, в самом гараже тоже место есть. За трофеями лечу. Да и развеяться хочу. Однако, когда до окончания работы осталось немного, причем всегда в новое время, это время всегда назначал начальник отдела, не угадаешь, зазвонил служебный телефон на столе. Это внутренняя АТС в здании. По номеру, что на дисплее высветился, это мой непосредственный командир.

– Слушаю, товарищ полковник.

– Зайди ко мне.

Вернув трубку на место, предчувствуя, что грядут изменения планов, ведь тот за недолгий пока срок моей службы вот так сам меня не вызывал, я направился к входу. Ну и Виденье показало, что в кабинете тот один. Зам отсутствовал, уехал куда-то за материалом. Он вообще часто в отъездах бывал. Поправив форму, я постучался и зашел. Вообще наш отдел разместился в том же здании, где и основной штаб, особенно оперативный отдел. Свежая информация от нас к ним шла, однако отдел наш находился в подвале. По сути, в самом защищенном месте здания, но окон тут не было. Тот же кадровый отдел, например, в соседнем здании, там же в подвале и архив. Не знаю кому как, но мне в этом отделе нравилось работать, куда меня перевели, думаю, с умыслом завалить бумажной работой так, чтобы я взвыл. Месть такая, а мне наоборот все нравилось.

Полковник за столом сидел, просматривал на экране компа сводки, что мы отправляли всем отделом ему на стол, и сообщил:

– Майор Величко сообщил, что ты вполне потянешь должность моего зама. Он давно просится в боевое подразделение, чахнет тут, вот и искал себе замену.

– Почему я?

– Странный вопрос. Ты же уже изучил, что у нас за коллектив.

Что есть, то есть, может, работники они и хорошие, это я о двоих, но амебы, не потянут, еще один алкаш, и четвертому ничего не надо, отбывает срок до пенсии. Еще двое – молодые офицеры, только из училища – вообще что-то с чем-то. Специфику службы в нашем отделе если и знают, то по верхам. Все их отчеты нужно перепроверять и даже переписывать, чем Величко и занимался, часто задерживаясь. А у этой парочки подпоручиков только девки и водка на уме. Гужбанят чуть ли не каждый вечер. Перевод их в другие подразделения начальник отдела подавал, но у одного отец большая шишка, причем также тут в штабе, один из замов командующего, он и не давал хода прошению. Причем те сами в боевые части просились, кровь молодецкую показать, но не давали. Рапорта подавали, и те пропадали. Объяснил причину отец одного из офицеров, пока внука или внучку не заведет, хрен ему, а не передовая. А вот как сделает, то пусть валит. Сынка он вообще-то едва терпел. Наш полковник вошел в его положение и тоже терпел, а доставалось все Величко. Вот такие тут страсти кипят. Поэтому, задумавшись ненадолго, я кивнул, особого выбора действительно не было. Полковник видимо кивок принял за согласие и сообщил:

– Дня через три зам мой тебя проверит, и дальше принимай дела. Величко себе уже нашел место, боится упустить, поэтому сутки даю, примешь все и приступай к работе.

– Есть. Разрешите идти?

– Да погоди, не торопись. Я тебя чего позвал-то. Звонили мне, сказали, чтобы в парадную форму переоделся, сегодня прибывают к нам союзники, включая генерала российского. Награды вручать. В списке и ты тоже. Можешь пока быть свободным, часа три у тебя есть.

– Так форма моя тут, в шкафу висит.