Реждана
Шрифт:
Когда Дорэ открыла глаза, Реджана обхватил себя руками, стоя перед ней на коленях то ли улыбалась, то ли пребывала в блаженной неге. И Дорэ впервые захотелось ее поцеловать, поэтому она наклонилась вперед, и оставила на губах девушки легкий поцелуй.
– Спасибо, - прошептала она после.
Улыбнувшись, Реджана подумала, что теперь можно и поговорить, но она даже не успела произнести ни слова, когда в их покои, сорвав дверь с петель ворвались трое карабинеров, в гражданской одежде. Последнее, что Реджана помнила во всей этой кутерьме и беготне, это то, что Дорэ
А потом, когда Реджана уже была одета, в комнату “Страсти” вошел Антонио Пьюзо. Он мерзко улыбнулся, осмотрев комнату и кивнул Реджану, которой это все напоминало спектакль имени ее отца.
– Сама пойдешь или мне отца позвать?
Не сказать, что Франческа была расстроена происходящем. Она словно знала, что к этому шло. Когда Реджана проходила мимо нее на улицу, Понццы шепнула ей: “Не пытайся спасти ее, сама погибнешь”. Разумеется, что Франчи имела ввиду, что не стоит вызволять Дорэ, скорее всего она уже обречена и никто не сможет ее спасти от виселицы.
Все это было столь противно для Реджаны, что она какие-то время вообще не могла вымолвить слова. Но когда пришла в контору полиции ее отец, все слова, что гнездились в ее голове, рванули наружу.
– Что ты наделал, отец!? Пожалуйста, не обвиняй ее, я сама пришла. Она не виновата. Как ты можешь быть после всего этого моим отцом?! Я тебя ненавижу, слышишь?! Ты испортил мне жизнь…
Хорошо, что при этом разговоре не присутствовала сама Дорэ, которую отвели в камеру предварительного заключения, она находилась на первом этаже. А разговор девушки с отцом происходил на третьем. Амато Кураро присутствовавший при разговоре понимал, что будь тут Дорэ, она бы бросилась защищать честь Реджаны и уже через мгновение с ней было бы покончено. Антонио Пьюзо, стрелял без промаха, поэтому глупо было надеяться на другой результат тогда.
– Я все еще твой отец, милая. И пока ты живешь в моем доме, ты будешь делать то, что я тебе скажу. Ты выйдешь замуж на сеньора Пьюзо, в своем время. А сейчас мы едет домой.
– Ты не можешь мне приказывать!
– возразила юная Фьоре.
– Я не твоя игрушка, я живой человек!
– Пока ты еще ребенок и не можешь принимать решения с кем тебе быть, - пресек дальнейшие разговоры Фабио.
– Мы едем домой, господа. Прошу ехать с нами, мне нужна ваша помощь.
– Я не могу, сэр - не дернулся с места Пьюзо.
– Мне надо составить обвинение против подозреваемого. Мой напарник вам поможет, а я подъеду позже.
Сперва Реджана хотела сопротивляться, но потом поняла, что это будет выглядеть глупо. Но уходить и бросать Дорэ на произвол судьбы, ожидая в своей комнате, пока ей вынесут приговор было для Реджаны недопустимо.
– Я все улажу, мисс Фьоре, - вдруг шепнул ей на ухо Амато Кураре.
Она узнала парня. Именно его она видела на крыльце, когда решила пойти к Дорэ. Возможно они следили за ней изначально. Но теперь то он что хочет?
– Не сопротивляйтесь, поезжайте - добавил он быстро, озираясь по сторонам.
–
В слова молодого карабинера хотелось верить сейчас больше всего на свете. Но пока они ехали до дома, Реджана задавала себе резонные вопросы: к чему молодому служивому им с Дорэ помогать? И ее вдруг осенила догадка. А может быть этот молодой человек брат Дорэ? Но они совершенно не похожи. Как будто у них разные отцы или матери, однако Дорэ говорила, что Себастьян был ей кровным братом.
Когда они приехали в дом Фьоре, Фабио сразу пошел к себе в кабинет, а Кураро приказал следить за его дочерью, чтобы она никуда не сбежала, потому что тогда, он обвинит полицию в пособничестве шлюхи. А такие обвинения полиции точно не к лицу.
Кураро поднялся наверх вместе с Реджаной, но остановился перед ее покоями. У него в семье не было принято, входить в покои девушки или женщины без веской на то причины.
– Пройдете?
– предложила Реджана, открывая перед парнем дверь.
– Никак не могу, - ответил он.
– Воспитание не позволяет.
Реджана уже было пройдя в комнату, обернулась на стоящего на пороге карабинера.
– Вы серьезно?
– удивилась она.
– Большинство карабинеров бесцеремонны. Дай им волю, он бы здесь все вверх дном перевернули в поисках неизвестно чего.
– Я пришел помочь вам. Я …- он запнулся, оборачиваясь назад, где внизу зорко следила на ними тетка Гайана.
– Проходите сейчас же!
– жестко настояла Реджана.
– Я не хочу чтобы наш разговор стал достоянием всего дома.
Молодой парень был смущен, но мил. Он был гораздо милее всех тех, кто приходил сюда в поисках покровительства ее отца. У него были белокурые волосы, и да, они были почти белые, что для Италии редкость. Мужчины-итальянцы были в основном темноволосые, вот Пьюзо типичный флорентиец. Амато же чертами лица, манерами и стереотипами поведения был более близок к восточно-европейской культуре.
– Чем же вы мне поможете?
– присела на край кровати Реджана, посмотрев в упор на молодого карабинера.
– Могу помочь выпутаться из этой истории с минимальными потерями, все расходы беру на себя. Вам это интересно?
Реджана помолчала.
– Да, - коротко сказала она и тут же спросила: - Зачем это вам?
– Хочу отдать долг, - так же коротко ответил карабинер, стоя у двери.
– Долг?
– удивилась девушка.
– Вы мне ничего не должны.
– Не вам, - поспешил ответить Кураро.
– Хочу отблагодарить через вас вашу матушку, она помогала мне, когда я только приехал из Сантьяго. Это в Испании.
Он помолчал и добавил:
– Я могу понять вас и Дорэ. Знаю, каково это быть изгоем. Пьюзо рвется к власти, через компанию вашего отца, с которым он заключил сделку. Он хочет жениться на вас, а потом прибрать к рукам бизнес вашего отца. Мне нужно его остановить, иначе в этом городе камня на камне не останется, и простые люди превратятся в рабов системы города. Его города. А вы - большая часть плана, не более.
– А вы в этом плане какую роль исполняете?
– додумалась спросить Реджана.