Режим бесконечной функциональности
Шрифт:
– Долго. Хотя я думаю, что про меня просто забыли.
Он беспечно улыбнулся и пожал плечами.
Павел смотрел и не верил. Если бы тот действительно хотел попасть на Базу, ему следовало бы сидеть не здесь, а на платформе, где было больше шансов, что про него не забудут.
Мальчишка подвинулся, уступая место рядом, и, едва парень присел, стал медленно, подбирая слова, рассказывать про водителя и полёт до Базы. Павел поначалу прислушивался, а потом отвлёкся на приоткрывшуюся дверь кабины.
Через
– Сколько ещё здесь сидеть? – крикнула женщина, не поднимаясь с места.
Никто даже не посмотрел в её сторону.
– Я тебя спрашиваю! Когда нас отпустят?!
Павел подумал о том, что этой женщине недолго осталось кричать.
Он подавил непрошеный зевок и, стараясь случайно не зацепить кусок чужой жизни, перевёл взгляд на мальчишку и потерявшего пропуск парня. Первый что-то пытался рассказать, и с его слов не складывались предложения, а последний рассматривал Киру и почти согнулся вдвое, пытаясь увидеть чужое лицо, прикрытое волосами.
Павел показательно опустил руку девушке на плечо. Он не мигая смотрел на парня до тех пор, пока тот не поднял головы. И в ответном взгляде не было ни удивления, ни неловкости.
Какое-то смутное предчувствие поднялось изнутри, рождая неприязнь. Только сейчас он заметил, что у человека неестественно синие глаза, наводящие на мысль о добровольных киборгах.
Снизу послышался вой приближающейся патрульной машины, и Павел, помедлив, отвел взгляд от возможной угрозы. Люди подлетели к кабине и о чём-то стали говорить с сослуживцем.
– Когда отпустят водителя?! – закричала женщина.
Один из мужчин посмотрел в их сторону, а потом неспешно поднялся на борт.
– Не раньше чем через земные сутки, – ответил он, подойдя ближе. Павел заметил сержантские лычки, но даже не подумал встать.
– И нам здесь сутки ждать?
– Вы сами подписали договор с этой компанией, все претензии к ним.
– И что? Нас даже ни в какую гостиницу не поместят?
– Здесь нет гостиниц. Мы свяжемся с компанией, и как только они пришлют нового водителя, вас пропустят.
– А если не пришлют? – спросила женщина. – Нам придется ждать здесь сутки, и ещё неизвестно, отпустят ли его. Вы не видите условий, в которых мы находимся? Что эта звезда печёт как ненормальная? Я или получу тепловой удар или сварюсь!
– Не хотите получить тепловой удар, переходите на другие кары, что в тени. Вода сейчас будет.
– И вы думаете, этого достаточно?
– Я уверен в этом.
Сержант развернулся к своей машине.
– Он уверен в этом! А если мы будем переходить и упадём? Если нам станет плохо? Или мы захотим в туалет?!
Женщина выкрикивала вопросы, пока сержант с патрульным-кадетом вытаскивали перевязанные
Добровольные киборги существовали давно, но лишь недавно во всемирные законодательства внесли раздел про их психодиагностику. В последнее время ненатуральные органы для улучшения способностей выделяли такое количество токсинов, что психика людей со временем становилась нестабильной. А психиатры всерьез занялись вопросами: к каким внутренним конфликтам может привести замена органов и в какие сроки? Одно время Ральф тоже этим увлекался и хотел поставить себе улучшенную печень, чтобы проверить, действительно ли это вызовет депрессию и систематические вспышки ярости.
Пока Павел думал, Кира под боком завозилась и громко заворчала. Он убрал руку с её плеча и покосился в сторону возможной опасности. Парень, делая вид, что не обращает на них внимания, рассказывал мальчишке про местные сутки, исследования в атмосфере и климатологов.
Кира медленно села и привалилась к Павлу плечом.
– Выспалась?
– Почти, – ответила она и потерла лицо ладонями. – Мы прилетели?
– Почти, – в тон ей ответил Павел и добавил: – Мы в «отстойнике».
– Надолго?
– На сутки.
Кира хлопнула его ладонью по колену.
– И как же ты это переживёшь? – с сарказмом спросила она. Её язык после сна все ещё заплетался, так что выходило невнятно.
Павел дёрнул ногой, сбрасывая её руку.
– Так же, как переживаю твоё присутствие.
Девушка хрипло рассмеялась и стала поправлять волосы.
Когда в детстве он впервые увидел Киру и Ральфа, ему показалась, что дальше можно и не жить. Он встретил людей, которых помнил по прежним жизням, и будто волной накатил фатализм. А потом он решил провести эксперимент. Проверить, можно ли избавиться от присутствия «друзей», если намеренно с ними не общаться?
Он не стал подходить к ним в Академии и предпочёл наблюдать издалека: общался с другими людьми, не пересекался случайно на лекциях, не разговаривал на заданиях.
Они пришли к нему сами, через годы, во время распределения, сели рядом и предложили полететь на Мимас. Позже они не смогли внятно объяснить свой поступок, а он, выслушивая их предложение, чувствовал ужас от неотвратимости судьбы и облегчение от того, что больше не одинок.
Павел наклонился к подруге и понизил голос до шепота: