Режим черной магии (Санкция на черную магию)
Шрифт:
— Что ты делаешь? — спросила Айви.
Не оборачиваясь, я подумала, а смогу ли я сделать это без своего пейнтбольного пистолета, но решила, что мне придется.
— Ал сейчас по эту сторону линий. Брук его вызвала, — сказала я.
— Рэйчел! — радостно воскликнула Кери. — Теперь тебе больше не надо беспокоиться о том, что за тобой придет Ковен. Разве это не прекрасно?
Я повернулась, размахивая неактивированным амулетом от боли.
— Брук вызвала его, не Ковен, и поскольку каждый знает, что Ал — мой демон, в этом будут винить меня, — мне было ненавистно говорить это, но это
«Боже помоги мне, у меня неприятности».
Один за другим они начали реагировать, как только до них дошло. Во вспышке пыльцы Дженкс опустился мне на плечо, готовый идти. Объяснять ему, что он не идет, будет невеселым делом. Со мной мог пойти только один. Тот, с кем, я была уверена, ничего не случится.
— Биз? — позвала я, и крылья Дженкса застрекотали, когда выпуклая тень над холодильником перестала быть желтой, как стены, и стала молодой гаргульей. У него это действительно хорошо получалось. Айви вздрогнула, и даже Пирс, казалось, был удивлен, но я знала, что Биз торчал где-то поблизости. Когда он был рядом, я лучше чувствовала линии.
На лице Кери появилось беспокойство, когда Биз сполз вниз по холодильнику, как летучая мышь, и в бреющем полете перескочил на стойку рядом со мной.
— Что ты делаешь? — спросила Айви, ее зрачки расширялись.
— Пытаюсь спасти задницу Брук, — сказала я коротко, потом повернулась к Бизу и вытерла пальцы о кухонное полотенце. — Ты сможешь перенести меня туда? Можешь последовать за аурой Ала?
Гаргулья кивнул, но я не услышала, что он сказал, когда все одновременно запротестовали.
— Ты что, нанюхалась фэйрийского дерьма? — закричал Дженкс.
— Ты не можешь прыгнуть. Ты не знаешь, как, — сказал Пирс.
— Ты добьешься того, что тебя убьют! — бросила Айви, скорее злая, чем напуганная. — Ал решил, что ты дала Пирсу тот пистолет, а ты хочешь объявиться там и сказать ему, что он не может забрать Брук?
— Да, — я поставила локти на столешницу, чтобы моя голова была на одном уровне с Бизом.
— Может быть, у меня получится создать немного доброжелательности между мной и Ковеном, если я не опоздаю. Они не могут помочь Брук — они, вероятнее всего, даже не знают, что она в беде.
Кери стояла в задней части кухни, и ее неуверенность была явной.
— Я иду с тобой, — начал Пирс, обходя центральный стол, чтобы присоединиться ко мне.
— Ты собираешься помочь мне спасти Брук? — сказала я. — От Ала? После того, как ты стрелял в него? Я так не думаю. Ты остаешься здесь. Ты не нужен мне, когда я с Алом.
Пирс собрался запротестовать, и я подняла амулет от боли.
— Или ты хочешь, чтобы тебя избили, как мужчину? — спросила я, и он отступил назад.
«Я не чья-то подопечная, с которой надо нянчиться».
— Ты не можешь прыгнуть, — предупредил меня Пирс. — Биз может, но не с тобой!
— А что плохого в том, чтобы попробовать? — сказала я уверенно, и Биз встряхнул крыльями в явном нетерпении. — Ал сам говорил, что я уже просачивалась в линию, и без помощи гаргульи. Это просто местный прыжок. Я не собираюсь пересекать реальности.
— Рэйчел… — зарычал колдун, но я не
Айви не была счастлива, а Кери выглядела все такой же обеспокоенной. Мне нужно выбираться отсюда, иначе они все на меня насядут.
— Рада, что мы договорились, — сказала я весело. — Биз, уходим отсюда.
Дженкс подлетел в ужасе, когда Биз поднялся в воздух.
— Рэйч! Пирс говорит, что ты не готова…
Но я не хотела ждать. Я не должна была. Меня вызывали, я была в тюрьме, в меня стреляли транквилизатором и рассматривали как что-то более низкое, чем человек. Я очень сомневалась, что могу спасти Брук, но попытки может быть достаточно, чтобы заставить остальную часть Ковена прислушаться ко мне. Кроме того, мне действительно нужно поговорить с Алом.
Биз сел мне на плечо, его легкий вес едва чувствовался. Хвост обернулся вокруг моей шеи, крылья сложились за моей головой, неожиданно перекрыв протестующие крики. Я пошатнулась: каждая линия Цинциннати пела, и через Биза я слышала их.
— Мы можем это сделать, — сказала я, мысленно потянувшись и прикоснувшись к ближайшей лей-линии. Если бы я могла изменить свою ауру, чтобы соответствовать ее тону, я бы оказалась внутри нее, даже стоя на кухне церкви. Я чувствовала линию вне себя, более теплую, чем я, имеющую вкус хлорофилла и кислую, как сок одуванчика. Вся моя душа вибрировала, и я позволила линии пролиться сквозь меня, пытаясь соответствовать ее резонансу. Тепло, вкус, звук, все они смешались, и тяжело дыша, я почувствовала, как линия меня забирает.
Хвост Биза напрягся, и я ощутила, как он сделал этот странный шаг в разум, который всегда делал Ал, перекидывая меня в Безвременье.
«Да!», — подумала я, не удержавшись, и, повторив за гаргульей, я почувствовала, как вокруг меня возник шар, когда мое тело растворилось.
И мы исчезли.
Глава 26
«Слушай, — думала я, — чувствуй линию внутри себя, пробуй ее». Я была повсюду, в каждой линии континента. Или, по крайней мере, могла в ней быть. Рядом со мной я ощущала присутствие Биза. Его ментальное тело скользнуло через мой защитный круг, принося с собой противоречивое ощущение другой линии. Это было так, словно я могла видеть, пробовать, слышать сохранившуюся ауру, которую Ал оставил на ней, изменяя ее звучание немного глубже, делая ее вкус немного более горьким. Это было самой странной вещью, которую я когда-либо чувствовала. Биз принес с собой вкус новой линии. Иначе я бы никогда не смогла почувствовать это через свой пузырь. И теперь, когда я знала, как она звучит, я могла найти ее.
Слишком самоуверенная из-за успеха, я протянула мысль через свой шар, чтобы выбрать линию, которой он пользовался, из многочисленных линий, пересекающихся в Цинциннати.
Это было моей ошибкой.
Шок вызвал вибрацию во мне — а потом меня ударила боль.
У меня не было дыхания, но я кричала. Огонь заполнил мои вены, озаряя мою душу — целая линия затопила меня, не фильтрованная. Мой разум взбунтовался, и мысли стали чистыми.
— Tulpa! — закричала я, но энергии было слишком много. Я не могла создать углубление, и мои нейроны сгорали.